«в небе над берлином» — подвиг советских летчиков в 1966 году

Какой подвиг совершили советские летчики в небе над Берлином в 1966 году

«в небе над берлином» — подвиг советских летчиков в 1966 году

Трудно найти человека, не слышавшего знаменитой советской песни «Огромное небо». А ведь сюжет был взят из жизни и посвящен трагическим событиям 6 апреля 1966 года…

Русские, спасшие Берлин

В тот день капитан Борис Капустин и старший лейтенант Юрий Янов, служившие в 668-м авиационном полку 132-й бомбардировочной авиадивизии 24-й воздушной армии Группы советских войск в Германии, получили приказ перегнать бомбардировщик Як-28 с аэродрома в городе Финов (ГДР) на другой. Капустин был за штурвалом самолета, Янов исполнял обязанности штурмана.

Когда летчики пролетали над Берлином, неожиданно отказали оба двигателя. Самолет должен был упасть на жилые кварталы. В конце концов Капустину и Янову все же удалось «оттянуть» машину за черту города. Они решили совершить посадку в ближайшем лесу, но выяснилось, что это не лес, а кладбище, на котором в пасхальный день собралось множество людей.

Хотя экипаж получил команду катапультировать

Обратите внимание

ся, Капустин и Янов отказались покидать самолет и стали искать новое место для посадки. Им пришло в голову посадить самолет на озере Штессензее. Но тут впереди возникла дамба с оживленным шоссе.

Невероятным усилием Капустину удалось приподнять машину и перенести через дамбу. Но к тому времени самолет стал уже совершенно неуправляемым. Он не сел на воду, а резко упал, зарывшись в толстый слой ила.

Оба пилота погибли.

«Шпионская операция» и международные похороны

Поскольку происшествие случилось в британском секторе Западного Берлина, на место падения прибыли

британские военные водолазы. Им удалось поднять некоторые важные фрагменты разбившегося самолета, в частности, демонтировать уникальную РЛС «Орел-Д» и остатки двигателей, которые затем отправили на исследование на британскую авиабазу в Фарнборо. Позднее корреспондент

газеты «Telegraph» назвал этот вопиющий поступок британских спецслужб одной из самых «поразительных шпионских операций „холодной войны“».Лишь на третьи сутки, 8 апреля, останки погибших летчиков передали представителям Группы советских войск в Германии.

Была проведена пышная траурная церемония, в которой приняли участие делегации всех городов ГДР, а также королевский оркестр, прибывший из Великобритании.

Во время церемонии бургомистр Западного Берлина, будущий канцлер ФРГ Вилли Брандт, произнес следующие слова: «Мы можем исходить из предположения, что оба они в решающие минуты сознавали опасность падения в густонаселенные районы, и в согласовании с наземной службой наблюдения повернули самолет в сторону озера Штессензее. Это означало отказ от собственного спасения».

«Отличные парни отличной страны»

10 мая 1966 года Указом Президиума Верховного Совета СССР капитана Бориса Владиславовича Капустина и старшего лейтенанта Юрия Николаевича Янова за мужество и отвагу, проявленные при исполнения воинского долга, посмертно наградили орденами Красного Знамени.

Важно

В 1967 году молодой поэт Роберт Рождественский написал об этих событиях стихотворение и предложил композитору Оскару Фельцману положить его на музыку. Правда, в стихах не упоминался Берлин (речь шла просто о городе) и говорилось, что самолет упал в лесу:

Стрела самолета

Рванулась с небес,

И вздрогнул от взрыва

Березовый лес!..

Не скоро поляны

Травой зарастут…

А город подумал:

«Ученья идут!»

Так родилась песня «Огромное небо». Аранжировку сделал Александр Броневицкий, а первой исполнительницей песни стала жена Броневицкого, певица Эдита Пьеха.

В 1968 году на IX Всемирном фестивале молодежи и студентов в Софии «Огромное небо» было удостоено золотой медали и первого места на конкурсе политической песни, золотой медали за исполнение и стихи, а также серебряной медали за музыку.

Позднее песню ошибочно связывали с аналогичным подвигом, который совершили летчики Липецкого авиацентра Л. А. Кривенков и С. М. Шерстобитов. Однако трагедия под Липецком произошла 17 декабря 1968 года, когда «Огромное небо» уже было написано.

Интересно, что песня стала популярной не только в СССР, где ее исполняли также Эдуард Хиль, Марк Бернес и Муслим Магомаев, но и на Азиатском континенте. Ее даже перевели на корейский язык.

30 марта 2001 года в Берлине прошли торжественные

мероприятия, приуроченные к 35-й годовщине подвига советских летчиков — «отличных парней отличной страны», как говорилось в песне. Тогда же на аэродроме Финова, рядом с авиационным музеем, созданным после вывода советских войск из Германии, был установлен обелиск с надписью: «Памяти всех жертв холодной войны. Они отдали свои жизни, чтобы спасти других людей».

Какой подвиг совершили советские летчики в небе над Берлином в 1966 году »

«в небе над берлином» — подвиг советских летчиков в 1966 году

Трудно найти человека, не слышавшего знаменитой советской песни «Огромное небо». А ведь сюжет был взят из жизни и посвящен трагическим событиям 6 апреля 1966 года…

Русские, спасшие Берлин

В тот день капитан Борис Капустин и старший лейтенант Юрий Янов, служившие в 668-м авиационном полку 132-й бомбардировочной авиадивизии 24-й воздушной армии Группы советских войск в Германии, получили приказ перегнать бомбардировщик Як-28 с аэродрома в городе Финов (ГДР) на другой. Капустин был за штурвалом самолета, Янов исполнял обязанности штурмана.

Когда летчики пролетали над Берлином, неожиданно отказали оба двигателя. Самолет должен был упасть на жилые кварталы. В конце концов Капустину и Янову все же удалось «оттянуть» машину за черту города. Они решили совершить посадку в ближайшем лесу, но выяснилось, что это не лес, а кладбище, на котором в пасхальный день собралось множество людей.

Совет

Хотя экипаж получил команду катапультироваться, Капустин и Янов отказались покидать самолет и стали искать новое место для посадки. Им пришло в голову посадить самолет на озере Штессензее. Но тут впереди возникла дамба с оживленным шоссе. Невероятным усилием Капустину удалось приподнять машину и перенести через дамбу. Но к тому времени самолет стал уже совершенно неуправляемым.

Он не сел на воду, а резко упал, зарывшись в толстый слой ила. Оба пилота погибли.

Чиайте также: Сводки от ополчения Новороссии сегодня

«Шпионская операция» и международные похороны

Поскольку происшествие случилось в британском секторе Западного Берлина, на место падения прибыли

британские военные водолазы. Им удалось поднять некоторые важные фрагменты разбившегося самолета, в частности, демонтировать уникальную РЛС «Орел-Д» и остатки двигателей, которые затем отправили на исследование на британскую авиабазу в Фарнборо. Позднее корреспондент

газеты «Telegraph» назвал этот вопиющий поступок британских спецслужб одной из самых «поразительных шпионских операций „холодной войны“».

Лишь на третьи сутки, 8 апреля, останки погибших летчиков передали представителям Группы советских войск в Германии. Была проведена пышная траурная церемония, в которой приняли участие делегации всех городов ГДР, а также королевский оркестр, прибывший из Великобритании.

Во время церемонии бургомистр Западного Берлина, будущий канцлер ФРГ Вилли Брандт, произнес следующие слова: «Мы можем исходить из предположения, что оба они в решающие минуты сознавали опасность падения в густонаселенные районы, и в согласовании с наземной службой наблюдения повернули самолет в сторону озера Штессензее.

Это означало отказ от собственного спасения».

«Отличные парни отличной страны»

10 мая 1966 года Указом Президиума Верховного Совета СССР капитана Бориса Владиславовича Капустина и старшего лейтенанта Юрия Николаевича Янова за мужество и отвагу, проявленные при исполнения воинского долга, посмертно наградили орденами Красного Знамени.

https://www.youtube.com/watch?v=pcgBi_2fxdA

В 1967 году молодой поэт Роберт Рождественский написал об этих событиях стихотворение и предложил композитору Оскару Фельцману положить его на музыку. Правда, в стихах не упоминался Берлин (речь шла просто о городе) и говорилось, что самолет упал в лесу:

Стрела самолета

Рванулась с небес,

И вздрогнул от взрыва

Березовый лес!..

Не скоро поляны

Травой зарастут…

А город подумал:

«Ученья идут!»

Так родилась песня «Огромное небо». Аранжировку сделал Александр Броневицкий, а первой исполнительницей песни стала жена Броневицкого, певица Эдита Пьеха. В 1968 году на IX Всемирном фестивале молодежи и студентов в Софии «Огромное небо» было удостоено золотой медали и первого места на конкурсе политической песни, золотой медали за исполнение и стихи, а также серебряной медали за музыку.

Позднее песню ошибочно связывали с аналогичным подвигом, который совершили летчики Липецкого авиацентра Л.А. Кривенков и С.М. Шерстобитов. Однако трагедия под Липецком произошла 17 декабря 1968 года, когда «Огромное небо» уже было написано.

Обратите внимание

Интересно, что песня стала популярной не только в СССР, где ее исполняли также Эдуард Хиль, Марк Бернес и Муслим Магомаев, но и на Азиатском континенте. Ее даже перевели на корейский язык.

30 марта 2001 года в Берлине прошли торжественные

мероприятия, приуроченные к 35-й годовщине подвига советских летчиков – «отличных парней отличной страны», как говорилось в песне. Тогда же на аэродроме Финова, рядом с авиационным музеем, созданным после вывода советских войск из Германии, был установлен обелиск с надписью: «Памяти всех жертв холодной войны. Они отдали свои жизни, чтобы спасти других людей».

Чиайте также: Новости Новороссии

«В небе над Берлином» — подвиг советских летчиков в 1966 году

«в небе над берлином» — подвиг советских летчиков в 1966 году

Brewer — «Пивовар»

В 1961 году, на авиационном параде в Тушино, широкой публике впервые был продемонстрирован новейший советский истребитель-бомбардировщик Як-28. Более чем пол века назад, этот самолет считался одной из главных угроз для стран блока НАТО — ведь в модификации этого сверхзвукового самолета значилось и применение тактического ядерного оружия.

Не знаю по каким именно соображениям, но в кодификации НАТО он проходил под легкомысленным названием — Brewer — «Пивовар». Кстати над новинкой подшучивали и в советских авиационных полках — «две турбины, две кабины, а в кабинах две дубины.» Это выражение можно было услышать вплоть до весны 1966 года.

После трагедии в небе над Западным Берлином 6 апреля 1966 года, фраза потеряла свою популярность.

30 секунд жизни

Весенним днем 6 апреля 1966 года, в небе над Западным Берлином показались два новехоньких советских истребителя-бомбардировщика Як-28. Двигались они в направлении немецкого аэродрома Бранд, что в 140 км юго-западнее Берлина.

Самолеты со сверхсекретным оборудованием на борту перегонялись со Свердловского авиационного завода по маршруту Свердловск—Москва—Берлин. Один из бортов вели капитан Борис Капустин и пилот-штурман старший лейтенант Юрий Янов.

На высоте 6 тысяч метров у истребителя отказал сначала левый двигатель, а на высоте 4 тысячи — правый. Самолет стал падать на жилые кварталы Берлина.

Теряя высоту летчики попытались запустить двигатели, чтобы отвести самолет от густонаселённых кварталов за черту города. Но все было тщетно.

Важно

Машину решено было посадить в показавшимся неподалеку от домов лесу, однако при снижении летчики увидели толпы людей — оказалось, что это было немецкое кладбище.

С аэродрома поступил приказ срочно катапультироваться, но пилоты решили не покидать падающую машину. Баки самолета были полны горючим и при столкновении с землей произошел бы мощный взрыв, погибли бы десятки людей.

Вдали показалось озеро Штёссензее и для экстремальной посадки самолета на воду, место могло подойти, но и здесь пилотам понадобились неимоверные усилия, чтобы увести самолет от внезапно возникшей дамбы с шоссе, усыпанное автомобилистами.

Уже совершенно неуправляемый самолёт все же удалось перенести через дамбу и через секунду самолет врезался в темно-зеленую поверхность воды.

Глубина озера в месте падения была около 15-18 метров — корпус самолета с большим наклоном ушел под воду, из нее торчала лишь небольшая часть хвоста… Это были 30 последних секунд жизни пилотов — двух простых русских парней, двух героев. Оба летчика погибли — Капустин от удара, а Янов захлебнулся.

Резвые англичане и робкие советские дипломаты

В 7-50 утра в Советском посольстве в Берлине раздался звонок: «Только что в озеро в английском секторе Западного Берлина упал советский самолет».

Дипломаты, прибывшие на место трагедии остолбенели — вся территория в радиусе сотни метров была оцеплена английскими военными.

По периметру были выставлены броневики с пулеметам, а само место падения было закрыто щитами (чтобы не просматривалось, что происходит).

 

Из интервью непосредственного очевидца и участника событий, сотрудника советского посольства, ветерана КГБ Георгия Санникова:

«Мы сделали англичанам официальное заявление, что самолет является собственностью Советского Союза.

Совет

А по положению, оговоренному с союзниками на Потсдамской конференции в 1945 году, все воды Западного Берлина, соединяющиеся с водными поверхностями бывшей советской зоны оккупации Германии, относятся к юрисдикции ГДР. И посему — если тронут самолет хоть пальцем, дело они будут иметь с советской стороной.

— Прямо так и сказали?

— Именно. Жестко и конкретно. Англичане стали с кем-то советоваться по рации. А мы возвратились в посольство, чтобы как можно скорее доложить об этом происшествии в Москву.

Но Москва, как вымерла — шел Пленум ЦК КПСС, и все руководство было там! Звонить же министру иностранных дел СССР Андрею Громыко или самому генеральному Леониду Брежневу временный поверенный посольства не решался. Это была большая ошибка, ждать было нельзя.

Ни один из двадцати генералов, которых мы собрали на совещание, не хотел взять на себя ответственность. Кроме мата в тот день ничего не слышалось.

— Что было на борту упавшего самолета?

— Три сверхсекретных, неизвестных противнику новых прибора. Один из них — определитель «свой-чужой» с земли и в воздухе. Еще там был прибор, наводящий на цель.

Мы понимали, что если они попадут в руки англичан, ущерб будет огромный. Вообще в то время мы уже использовали пиропатроны, уничтожающие приборы при вынужденных посадках. Но на этом самолете их не было.

По инструкции их вставляли в боевых частях.

— А наши друзья из ГДР не помогли в этой сложной ситуации?

— Военный комендант Восточного Берлина генерал-лейтенант Поппель предложил направить на место ЧП военный катер под советским флагом и переодетой в советскую форму командой, зацепить тросом самолет и вытащить его в воды ГДР. Предложение немца мы поддержали, а командир бригады по охране совучреждений в Берлине Селех сказал, что готов дать своих солдат. Но никто из присутствовавших генералов на это не пошел, опасаясь международного скандала.

Тогда наш военный переводчик, щуплый, невысокого роста капитан попросил, почти потребовал доставить его на дипломатической машине в Западный Берлин, где бы он на надувной лодке подплыл к самолету, взобрался на торчащую из воды часть и привязал себя к ней!

— Зачем?

— Тем самым он бы заявил, что это территория СССР и никто не имеет права прикасаться к ней. Но никто его слушать не стал. Все ждали санкции из Москвы. Наконец было дано «добро» на проведение операции, предложенной немецким Поппелем.

Но время нами было упущено. Внутрь оцепления не пустили генералов, только нас, сотрудников посольства. По озеру уже плавали английские военные катера. Остатки самолета прикрыли деревянными щитами так, что мы не видели, что там происходит.

А там уже вовсю работали королевские боевые пловцы из Лондона. Мы готовы были плакать от бессилия! Когда стемнело, они включили прожектора, но потом случилось то, чего мы все боялись, — свет вырубили.

Совет

В итоге, когда его включили, тела уже извлекли, с ними и с самим самолетом произвели какие-то манипуляции.

— Тела вернули?

— Они предложили передать останки с соблюдением их военного ритуала. Наши генералы не соглашались. Мы уговаривали: «Забирайте!» В итоге они решились.

— И как это выглядело?

— Красиво и необычно (для нас). Рота шотландских стрелков в коротких юбках и шерстяных гольфах стояла вдоль берега. Приспустили английский и советский флаги. Волынщики шотландского военного оркестра играли похоронный марш.

Наших мертвых летчиков завернули в шерстяные одеяла шотландской раскраски и прямо так, торжественно чеканя шаг, выносили к нашей машине. Она отвезла их в ГДР, а оттуда на самолете их доставили в Москву.

Наши эксперты сразу сказали, что англичане летчиков раздевали, осматривали, их личные документы (что были в костюмах) тоже изымались, но все вернули обратно.

— А секретные приборы так и остались в руках у англичан?

— Увы. Они нам их так и не вернули, несмотря на все наши требования. А ведь, повторюсь, в мире больше ни у кого таких приборов не было — только у нас! Да и сами самолеты были уникальные. Экспериментальные! Таких в принципе было выпущено всего три! Обломки самолета нам в итоге вернули. Отдали они и авиационный самописец, по которому мы смогли восстановить все детали трагедии.

— Правда, что летчики могли катапультироваться, но не сделали этого?

— Да. Если бы они это сделали, то самолет упал бы прямо на жилые дома. А там ведь столько горючего, был бы мощнейший взрыв. Мы доказали, что Капустин увел машину от жилых домов, и это стоило жизни ему и его напарнику. Летчики не могли точно знать, на какую часть Берлина они падают — западную или восточную. Но в любом случае они понимали, что в домах живут мирные люди.

— Берлинцы это оценили?

— Еще как! Люди шли к советскому посольству с цветами. Многие писали письма с благодарностью, клали в конверт деньги (кто по 5–10 марок, а кто и тысячу).

— Деньги вы брали?!

— Нет. Все отсылали обратно. Но обязательно сопровождали благодарственным письмом с пояснением: «Семьи погибших получат достаточное государственное обеспечение».

Бургомистр Западного Берлина Вилли Брандт хотел наградить героев-летчиков высшей военной наградой ФРГ — Золотым Крестом.

Из слов Вилли Брандта:

— Хотя бы награду взяли?

— И снова нет. Отправили Брандту письмо, в котором указали, что Западный Берлин не является частью ФРГ и не управляется ею и что советское правительство само наградит пилотов. Они действительно были награждены посмертно орденами Красного Знамени.

Обратите внимание

Через пару дней после ЧП мы решили инициировать статью обо всем случившемся в одном из крупнейших в Европе журналов «Штерн». Главный редактор «Штерна» Генрих Наннен, с которым я был знаком, после переговоров со мной по телефону направил в Берлин одного из лучших штерновских журналистов, фамилию которого я, к сожалению, не удержал в памяти.

На встрече со мной он заявил, что не собирается задавать нам заранее подготовленных советской стороной вопросов и что его вопросы не должны быть известны нам. Мы сказали, что готовы! Интервью состоялось 15 апреля 1966 года в бюро АПН в Западном Берлине.

С нашей стороны были Герой Советского Союза генерал-майор авиации Виноградов со своим переводчиком и сотрудники посольства.

Вопросов было много, в том числе и каверзных. Вскоре в «Штерне» появилось интервью на нескольких страницах с большим количеством переданных нами ранее журналисту фотографий. Детально описывалась катастрофа и подчеркивались мужество и героизм русских летчиков. Это было важно для нас. А жители Берлина до сих пор помнят эту историю и помнят имена советских летчиков, которые спасли им жизнь.

Последние слова пилотов

На сохранившейся в материалах расследования магнитофонной записи радиообмена осталась короткая запись:

Капустин — ведомому:

— Триста восемьдесят третий, отойди вправо!

По команде ведомый выполнил маневр, обходя теряющий скорость и управление самолет ведущего, и вышел вперед. Як-28 Капустина сразу отстал.

Спустя пару секунд Подберёзкин запросил:

— Триста шестьдесят седьмой, не вижу, где ты?

— Триста восемьдесят третий, маршрут по заданию! Я возвращаюсь! — отозвался Капустин.

Подберёзкин продолжил полет, но через несколько секунд, тревожась за командира, снова запросил ведущего:

— …шестьдесят седьмой, как ты?

Тишина.

— Триста шестьдесят седьмой, почему не отвечаешь?..

Ведомый не знал, что произошло невозможное: у самолета Капустина отказал один двигатель, а спустя несколько мгновений встал и второй. Такого просто не могло быть! Двигатели Як-28 — два независимых друг от друга агрегата, расположенные каждый на своей плоскости. Как установит комиссия, причиной послужил «конструктивно-производственный дефект».

По СПУ (самолетное переговорное устройство. — примечание ред.) Капустин дает команду штурману:

— Юра, прыгай!

— Командир, я с тобой! Прыгаем одновременно!

Под самым крылом замелькали крыши домов. Капустин вновь скомандовал:

— Юра, прыгай!

Важно

На самолетах 60-х годов были установлены катапультные кресла второго поколения, имевшие ограничения по высоте катапультирования. На Як-28 это ограничение составляло 150 метров. Шанс выжить у Янова еще был. Но тогда точно никаких шансов спастись не будет у Капустина.

Янов снова ответил:

— Командир, я остаюсь!

На пленке остались последние слова Капустина:

— Спокойно, Юра, садимся…

Навстречу смерти

Вспоминает Галина Андреевна Капустина:

«Борис в тот день так не хотел уходить из дома! Никак не мог со мной проститься: обнимал, целовал. Перешагивал за порог, потом снова возвращался. «Наверное, устал, пора в отпуск», — говорил он. У меня на плите уже кипел обед для сына, которого я ждала из школы.

«Ну, иди же», — сказала я Борису. Он кивнул и вышел. А у меня перехватило горло от дурного предчувствия. Бросилась к окну. Уже ушли на аэродром все пять экипажей, а Борис еще стоял возле дома, переминаясь с ноги на ногу. Словно чувствовал: идет навстречу смерти.

О гибели Бориса я узнала лишь на вторые сутки. Мне боялись об этом говорить, я узнала последней. Но уже чувствовала: произошло что-то плохое. Сын-первоклассник, вернувшись из школы, лег на диван, отвернулся к стенке.

Видела, как плачут, собравшись вместе, жены офицеров. А когда в квартиру вошли замполит, парторг и командир полка, я поняла всё. Спросила только: «Он жив?» Командир отрицательно покачал головой. И я потеряла сознание».

Память Юрий Николаевич Янов

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10.05.1966, за мужество и отвагу, проявленные при исполнения воинского долга, капитан Капустин Борис Владиславович и старший лейтенант Янов Юрий Николаевич были посмертно награждены орденами Красного Знамени.

Именем Бориса Капустина, похороненного в Ростове-на-Дону, названы улица Ворошиловского района города и школа №51.

Юрий Янов похоронен на родине, в Вязьме, на Екатерининском кладбище, и в его честь 1 сентября 2001 года на здании Вяземской средней школы №1 установлена памятная доска.

На месте катастрофы была установлена мемориальная доска. В Эберсвальде и еще семи городах Германии появились памятные знаки…

Борис Владиславович Капустин

Также 30 марта 2001 года, к 35-летию подвига лётчиков, в Берлине прошли торжественные мероприятия, а в авиационном музее на аэродроме Финова, созданном после вывода наших войск, воздвигнут мемориал.

Перевод надписи на обелиске:

В память всем жертвам холодной войны / Они отдали свои жизни, чтобы спасти других людей / Старший лейтенант Янов, Капитан Капустин / 6 апреля 1966 г.

«Огромное небо» Роберта РождественскогоСовет

Об этом событии написали крупнейшие печатные издания СССР – «Правда», «Известия», «Красная Звезда», а сам подвиг не мог не стать посылом к созданию поэтических строк.

Практически ровесник лётчиков, молодой поэт Роберт Иванович Рождественский в 1967 году написал своё стихотворение и обратился к композитору Оскару Фельцману положить его на музыку.

Вот как позднее вспоминал об этом сам Оскар Борисович:

«Несколько лет тому назад поэт Роберт Рождественский рассказал мне о замысле новой песни. Толчком к её созданию послужило подлинное жизненное событие. О нём писали в газетах, говорили по радио. Я знал об этом подвиге, но рассказ Рождественского воскресил его с новой силой. На следующий день нами была написана баллада «Огромное небо»».

Свою песню Оскар Фельцман вначале предлагал исполнителям-мужчинам – Юрию Гуляеву, Муслиму Магомаеву, и, конечно же, Иосифу Кобзону, с которым композитора связывали давние творческие отношения.

Но в результате песня «Огромное небо» в аранжировке Александра Александровича Броневицкого «зазвучала» в исполнении его жены, Эдиты Станиславовны Пьехи, а один музыкальный критик даже сказал, что её исполнение стало самым мужским исполнением.

Уже в 1968 году в рамках IX Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Софии, песня получила несколько наград: золотую медаль и первое место на конкурсе политической песни, золотую медаль за исполнение и стихи, а также серебряную медаль за музыку.

Так случилось, что в день награждения Эдита Станиславовна отмечала свой День рождения, и лучшего подарка, чем первая в её жизни золотая медаль, трудно было ожидать.

История двух женщин

Интересна история двух женщин – вдовы капитана Капустина Галины Андреевны Капустиной и Эдиты Пьехи. Вот что рассказала Галина Андреевна в одном из интервью:

«Специально ехать на её концерты я из-за этой песни не могла, потому что я не могла её слышать. У меня, знаете, всё переворачивалось, всё сразу наплывало, как говорится, все воспоминания… Я её проживала, эту песню, не просто слушала».

Звезда сама разыскала вдову и лично пригласила на концерт: второй ряд, партер. Эдита Станиславовна не раз признавалась: так проникновенно, как в тот день, она не пела никогда.

«Вдруг она объявляет о том, что вот песня, в зале присутствует жена. И эта песня – реальные события, посвящается Капустину, Янину. И начинает петь эту песню»…

Даже спустя десятки лет Галина Андреевна не может сдержать слёз при звуках «Огромного неба»…

Огромное небо — Эдита Пьеха — 1968

Раскрыта тайна гибели секретного военного самолета в небе над Берлином — МК

«в небе над берлином» — подвиг советских летчиков в 1966 году

Подробности знаменитой авиакатастрофы 50-летней давности вспоминает бывший советский дипломат

05.04.2016 в 15:52, просмотров: 25996

Ровно полвека назад советский истребитель со сверхсекретным оборудованием на борту потерпел крушение в небе над Западным Берлином.

Новейший истребитель-бомбардировщик, красавчик Як-28 с яркими красными звездами и 5 тоннами горючего на борту, падал прямо на жилые дома. Пилоты приняли решение, которое стоило им жизни: они не катапультировались, а дотянули самолет до озера…

Обратите внимание

Они погибли, но спасли тысячи берлинцев (если бы самолет упал на землю, а не в воду, взрыв был бы огромной мощности).

О героизме летчиков потом сложили знаменитую песню, но правительство СССР не разрешило ФРГ наградить их посмертно. Что произошло тогда на самом деле? Почему рухнувший борт стал яблоком раздора? И как повлияло это ЧП на историю?

Об этом «МК» рассказал непосредственный очевидец и участник событий, сотрудник советского посольства, ветеран КГБ Георгий САННИКОВ.

ИЗ ДОСЬЕ «МК»:

6 апреля 1966 года два новейших советских истребителя-бомбардировщика Як-28 летели со Свердловского авиационного завода по маршруту Свердловск—Москва—Берлин. Конечной их точкой должен был быть аэродром Бранд, что в 140 километрах юго-западнее Берлина.

Один из бортов вели капитан Борис Капустин и пилот-штурман старший лейтенант Юрий Янов. На высоте 6 тысяч метров у истребителя отказал сначала левый двигатель, а на высоте 4 тысячи — правый. Причина остановки двигателей — закупорка топливных трубок бумажными наклейками в обоих баках, не удаленных при их изготовлении.

Самолет упал в озеро, оба летчика погибли (Капустин от удара, а Янов захлебнулся).

— Георгий Захарович, вы в то время работали в советском посольстве в Берлине?

— Да, но в Восточном Берлине, в ГДР. Это же те самые времена, когда город был разделен на две части легендарной стеной (при мне ее возводили и при мне она пала).

ЧП произошло в 7.50 утра 6 апреля 1966 года. Как сейчас помню — солнечно, тепло. По старой телефонной линии связи (англичане протянули ее в совпосольство сразу после войны), сообщили: «Только что в озеро в английском секторе Западного Берлина упал советский самолет».

Мы (я и руководитель западноберлинской группы Виктор Белецкий) были на месте трагедии уже через полчаса. К тому времени местные жители уже высыпали на дамбу, разделяющую озеро. Все внимательно, открыв рты, смотрели в воду.

Важно

Из нее, темно-зеленой и все еще бурлящей, торчала хвостовая часть с выделяющейся красной звездой.

— А как же англичане? Неужели они пропустили такое событие?

— Нет, конечно. Через пару минут подъехали несколько автомашин с английскими военными, в том числе несколько в штатском. Броневики с пулеметами, оцепление поставили, место падения закрыли щитами (чтобы не просматривалось, что происходит).

Мы сделали англичанам официальное заявление, что самолет является собственностью Советского Союза.

Совет

А по положению, оговоренному с союзниками на Потсдамской конференции в 1945 году, все воды Западного Берлина, соединяющиеся с водными поверхностями бывшей советской зоны оккупации Германии, относятся к юрисдикции ГДР. И посему — если тронут самолет хоть пальцем, дело они будут иметь с советской стороной.

Английские военные поднимают останки самолета из озера. Советских генералов к операции не подпустили.

— Прямо так и сказали?

— Именно. Жестко и конкретно. Англичане стали с кем-то советоваться по рации. А мы возвратились в посольство, чтобы как можно скорее доложить об этом происшествии в Москву.

Но Москва, как вымерла — шел Пленум ЦК КПСС, и все руководство было там! Звонить же министру иностранных дел СССР Андрею Громыко или самому генеральному Леониду Брежневу временный поверенный посольства не решался. Это была большая ошибка, ждать было нельзя.

Ни один из двадцати генералов, которых мы собрали на совещание, не хотел взять на себя ответственность. Кроме мата в тот день ничего не слышалось.

— Что было на борту упавшего самолета?

— Три сверхсекретных, неизвестных противнику новых прибора. Один из них — определитель «свой-чужой» с земли и в воздухе. Еще там был прибор, наводящий на цель.

Мы понимали, что если они попадут в руки англичан, ущерб будет огромный. Вообще в то время мы уже использовали пиропатроны, уничтожающие приборы при вынужденных посадках. Но на этом самолете их не было.

По инструкции их вставляли в боевых частях.

Погибшие капитан Борис Капустин и старший лейтенант Юрий Янов.

— А наши друзья из ГДР не помогли в этой сложной ситуации?

— Военный комендант Восточного Берлина генерал-лейтенант Поппель предложил направить на место ЧП военный катер под советским флагом и переодетой в советскую форму командой, зацепить тросом самолет и вытащить его в воды ГДР. Предложение немца мы поддержали, а командир бригады по охране совучреждений в Берлине Селех сказал, что готов дать своих солдат. Но никто из присутствовавших генералов на это не пошел, опасаясь международного скандала.

Тогда наш военный переводчик, щуплый, невысокого роста капитан попросил, почти потребовал доставить его на дипломатической машине в Западный Берлин, где бы он на надувной лодке подплыл к самолету, взобрался на торчащую из воды часть и привязал себя к ней!

— Зачем?

— Тем самым он бы заявил, что это территория СССР и никто не имеет права прикасаться к ней. Но никто его слушать не стал. Все ждали санкции из Москвы. Наконец было дано «добро» на проведение операции, предложенной немецким Поппелем.

Но время нами было упущено. Внутрь оцепления не пустили генералов, только нас, сотрудников посольства. По озеру уже плавали английские военные катера. Остатки самолета прикрыли деревянными щитами так, что мы не видели, что там происходит.

А там уже вовсю работали королевские боевые пловцы из Лондона. Мы готовы были плакать от бессилия! Когда стемнело, они включили прожектора, но потом случилось то, чего мы все боялись, — свет вырубили.

Совет

В итоге, когда его включили, тела уже извлекли, с ними и с самим самолетом произвели какие-то манипуляции.

— Тела вернули?

— Они предложили передать останки с соблюдением их военного ритуала. Наши генералы не соглашались. Мы уговаривали: «Забирайте!» В итоге они решились.

— И как это выглядело?

— Красиво и необычно (для нас). Рота шотландских стрелков в коротких юбках и шерстяных гольфах стояла вдоль берега. Приспустили английский и советский флаги. Волынщики шотландского военного оркестра играли похоронный марш.

Наших мертвых летчиков завернули в шерстяные одеяла шотландской раскраски и прямо так, торжественно чеканя шаг, выносили к нашей машине. Она отвезла их в ГДР, а оттуда на самолете их доставили в Москву.

Наши эксперты сразу сказали, что англичане летчиков раздевали, осматривали, их личные документы (что были в костюмах) тоже изымались, но все вернули обратно.

— А секретные приборы так и остались в руках у англичан?

— Увы. Они нам их так и не вернули, несмотря на все наши требования. А ведь, повторюсь, в мире больше ни у кого таких приборов не было — только у нас! Да и сами самолеты были уникальные. Экспериментальные! Таких в принципе было выпущено всего три! Обломки самолета нам в итоге вернули. Отдали они и авиационный самописец, по которому мы смогли восстановить все детали трагедии.

Сегодня увидеть Як-28 (точно на таком же разбились летчики) можно у ворот 121-го авиаремонтного завода.

— Правда, что летчики могли катапультироваться, но не сделали этого?

— Да. Если бы они это сделали, то самолет упал бы прямо на жилые дома. А там ведь столько горючего, был бы мощнейший взрыв. Мы доказали, что Капустин увел машину от жилых домов, и это стоило жизни ему и его напарнику. Летчики не могли точно знать, на какую часть Берлина они падают — западную или восточную. Но в любом случае они понимали, что в домах живут мирные люди.

ЦИТАТА:

«И надо бы прыгать — не вышел полет,

Но рухнет на город пустой самолет,

Пройдет, не оставив живого следа,

И тысячи жизней, и тысячи жизней,

И тысячи жизней прервутся тогда»

Из стихотворения под названием «Огромное небо» Роберта Рождественского, который был потрясен историей о героях.

— Берлинцы это оценили?

— Еще как! Люди шли к советскому посольству с цветами. Многие писали письма с благодарностью, клали в конверт деньги (кто по 5–10 марок, а кто и тысячу).

— Деньги вы брали?!

— Нет. Все отсылали обратно. Но обязательно сопровождали благодарственным письмом с пояснением: «Семьи погибших получат достаточное государственное обеспечение».

Бургомистр Западного Берлина Вилли Брандт хотел наградить героев-летчиков высшей военной наградой ФРГ — Золотым Крестом.

— Хотя бы награду взяли?

— И снова нет. Отправили Брандту письмо, в котором указали, что Западный Берлин не является частью ФРГ и не управляется ею и что советское правительство само наградит пилотов. Они действительно были награждены посмертно орденами Красного Знамени.

Через пару дней после ЧП мы решили инициировать статью обо всем случившемся в одном из крупнейших в Европе журналов «Штерн».

Главный редактор «Штерна» Генрих Наннен, с которым я был знаком, после переговоров со мной по телефону направил в Берлин одного из лучших штерновских журналистов, фамилию которого я, к сожалению, не удержал в памяти.

Им оказался зять миллиардера Дюпона, что давало ему основание быть совершенно независимым и свободным. На встрече со мной он заявил, что не собирается задавать нам заранее подготовленных советской стороной вопросов и что его вопросы не должны быть известны нам.

Обратите внимание

Мы сказали, что готовы! Интервью состоялось 15 апреля 1966 года в бюро АПН в Западном Берлине. С нашей стороны были Герой Советского Союза генерал-майор авиации Виноградов со своим переводчиком и сотрудники посольства.

Вопросов было много, в том числе и каверзных. Вскоре в «Штерне» появилось интервью на нескольких страницах с большим количеством переданных нами ранее журналисту фотографий. Детально описывалась катастрофа и подчеркивались мужество и героизм русских летчиков. Это было важно для нас. А жители Берлина до сих пор помнят эту историю и помнят имена советских летчиков, которые спасли им жизнь.

Огромное небо

«в небе над берлином» — подвиг советских летчиков в 1966 году

Об этом товарищ не вспомнить нельзяВ одной эскадрилье служили друзьяИ было на службе и в сердце у нихОгромное небо огромное небо

Огромное небо одно на двоих

6 апреля 1966 года капитан Борис Капустин (командир самолёта) и Юрий Янов (штурман) 668-го авиационного полка 132-й бомбардировочной авиадивизии 24-й воздушной армии Группы советских войск в Германии, дислоцировавшегося в в городе Финов (Finow) в ГДР, получили приказ перегнать бомбардировщик Як-28 на другой аэродром.Советские лётчики Янов Юрий Николаевич и Капустин Борис ВладиславовичНо в небе над Берлином, у самолёта в результате помпажа отказали оба двигателя сразу, и машина стала падать на жилые кварталы Берлина. Лётчикам, безуспешно пытавшимся запустить двигатели, удалось отвести самолёт от густонаселённых кварталов за черту города. Они приняли решение посадить самолёт в лесу, который виднелся неподалёку, но это было всего лишь кладбище, на котором в тот день (Пасха) было много людей. Экипажу поступила команда катапультироваться, но Капустин и Янов решили не покидать падающую машину, а попытаться посадить её. Показавшееся в дали озеро Штёссензее вполне могло подойти для посадки самолёта на воду, но возникшая вдруг впереди дамба с шоссе, на котором было много автомобилей, заставила командира экипажа Капустина приподнять уже совершенно неуправляемый самолёт и перенести его через дамбу. После этого самолёт упал и с большим наклоном ушёл в толстый слой ила на дне озера. Пилоты погибли.Самолёт упал в британском секторе Западного Берлина. На место падения прибыли британские военные водолазы, которые сразу же занялись подъёмом некоторых особо важных частей разбившегося самолёта. Им удалось демонтировать уникальную РЛС «Орёл-Д» («Skipspin» по классификации НАТО) и она вместе с деталями двигателей была исследована за 2 дня на британской авиабазе в Фарнборо.Только на третьи сутки, 8 апреля 1966 года, состоялась передача останков советских лётчиков представителям Группы советских войск в Германии. Каждый город ГДР прислал свою делегацию для участия в траурной церемонии, а из Великобритании даже прибыл королевский оркестр.

Тогдашний бургомистр Западного Берлина, будущий канцлер ФРГ Вилли Брандт, сказал: «Мы можем исходить из предположения, что оба они в решающие минуты сознавали опасность падения в густонаселенные районы, и в согласовании с наземной службой наблюдения повернули самолет в сторону озера Штёссензее. Это означало отказ от собственного спасения. Я это говорю с благодарным признанием жертве, предотвратившей катастрофу».

10 мая 1966 года за мужество и отвагу, проявленные при исполнения воинского долга, капитан Капустин Борис Владиславович и старший лейтенант Янов Юрий Николаевич были посмертно награждены орденами Красного Знамени.В Берлине, возле авиационного музея, созданного после вывода совестских войск, на аэродроме Финова, был поставлен обелиск с надписью:

«Памяти всех жертв холодной войны. Они отдали свои жизни, чтобы спасти других людей.»

О подвиге советских лётчиков сообщила советская пресса. После этого молодой поэт Роберт Рождественский в 1967 году написал о нём своё стихотворение и композитор Оскар Фельцман положил его на музыку.

Летали дружили в небесной далиРукою до звёзд дотянуться моглиБеда подступила как слёзы к глазамОднажды в полёте однажды в полётеОднажды в полёте мотор отказалИ надо бы прыгать не вышел полётНо рухнет на город пустой самолётПройдёт не оставив живого следаИ тысячи жизней и тысячи жизнейИ тысячи жизней прервутся тогдаМелькают кварталы и прыгать нельзяДотянем до леса решили друзьяПодальше от города смерть унесёмПускай мы погибнем пускай мы погибнемПускай мы погибнем но город спасёмСтрела самолёта рванулась с небесИ вздрогнул от взрыва берёзовый лесНе скоро поляны травой зарастутА город подумал а город подумалА город подумал ученья идутВ могиле лежат посреди тишиныОтличные парни отличной страныСветло и торжественно смотрит на нихОгромное небо огромное небо

Огромное небо одно на двоих

Песню «Огромное небо» в аранжировке Александра Броневицкого стала исполнять его жена, Эдита Пьеха. Уже в 1968 году в рамках IX Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Софии, песня получила несколько наград: золотую медаль и первое место на конкурсе политической песни, золотую медаль за исполнение и стихи, а также серебряную медаль за музыку.В Липецке есть памятник авиаторам — фигуры-монументы лётчиков Л.А. Кривенкова и С.М. Шерстобитова, которые погибли в 1968 году.17 декабря 1968 года экипаж такого же бомбардировщика ЯК-28 в составе лётчиков майора С. Шерстобитова и штурмана подполковника Л. Кривенкова ценой собственной жизни спасли жизнь многих, уведя самолёт от густонаселенного района города.А совсем недалеко от монумента они и похороненыМатериал из Википедии

Подвиг. Как русские спасли немцев ценой своей жизни

«в небе над берлином» — подвиг советских летчиков в 1966 году

«А город подумал – ученья идут…»
«Отличные парни отличной страны»

6 апреля 1966 года в небе над Берлином произошла трагическая авиакатастрофа.

Страшное происшествие в очередной раз доказало всему миру удивительное мужество русского воина, отвагу советских летчиков. Их и хоронили 12 апреля — в великий для России и всего мира день первого полета человека в космос.

Не скоро поляны травой зарастут,город подумал, а город подумал

А город подумал — ученья идут.

В могиле лежат посреди тишиныОтличные парни отличной страны,Светло и торжественно смотрит на нихОгромное небо, огромное небо

Огромное небо одно на двоих

Р. Рождественский к крушению Як-28

Огромное небо. Эдита Пьеха. 

Если ролик не открывается, вот другая ссылка. —

Берлин, апрель, пасхальное утро 1966 года. Самое обычное утро. Местная погода, как всегда в этот сезон пасмурная и хмурая, задержала вылет летчиков, которые должны были передислоцировать самолеты с одной базы на другую. Только во второй половине дня машины поднялись в воздух, набрали высоту в 4000 м и встали на курс.

На полет требовалось немного времени, простое задание: перегнать новые «Як-28П» с аэродрома Финов вблизи Восточного Берлина на Кетен, еще один аэродром Группы советских войск в Германии. И вернуться на базу.

Со старта прошло 12 минут, когда внезапно ведущий самолет, пилотируемый капитаном Капустиным, начал резко терять скорость.

Наблюдавший за ним капитан ведомой машины Подберезкин заметил, что тот отстает. Через полторы минуты Подберезкин, потеряв из вида ведущего, вышел на связь.

На вопрос о том, видит ли он его, Капустин ответил отрицательно. Дальнейшие вопросы остались уже без ответа.

Случилось то, чего почти не могло случиться, практически невозможное: на ведущем самолете отказали разом оба двигателя. Не оставляя попыток их запустить, капитан то бросал машину вниз, то дергал вверх, но старания не приносили никакого результата.

Командиру Капустину и штурману Янову оставались считанные секунды на то, чтобы принять решение.

Самолет отклонился от курса, высота терялась, облачность, застилавшая небо под снижающимся самолетом, постепенно редела, ‑ и вот уже под облаками показались людные жилые кварталы Западного Берлина.

Отчаянно надеясь успеть отвести теряющий управление самолет загород, Капустин направил его в сторону ближайшего леса.

Важно

Сообщение наземной службе об этом решении было последним, с этого момента переговорные устройства отказали, а оба летчика увидели: то, что было издалека принято ими за лес, на самом деле — кладбище.

Не пустынное, а заполненное людьми, которые в праздничный день пришли почтить память усопших родственников, и на которых несло падающий самолет.

 Район Хайфель и Штессензее летом,где то среди этой идиллии и произошла трагедия

Чисто теоретически их ситуация не была безвыходной: они могли катапультироваться и тем самым спастись. Но если бы они это сделали — самолет упал бы на землю, и от взрыва горючего погибли бы находившиеся на земле люди. Запись черного ящика передает последние разговоры летчиков:

командир:

– Юра, тебе надо сейчас прыгать»

ответ штурмана:
– Борис Владиславович, я с вами.

Да, Капустин мог управлять самолетом один, но Янов остался с ним, и тем самым выиграл еще секунды: ведь от выстрела катапульты самолет потерял бы еще несколько драгоценных метров.

Ценой невероятных физических усилий Капустин сумел отвести машину загород, когда впереди показалось озеро Штессензее.

Рассчитывая приводниться, Капустин направил машину в его сторону, а штурман отстегнул ремни, готовясь к посадке на воду. И возможно, они бы выжили, но прямо на их пути выросла дамба.

Напряжением всех последних сил Капустин приподнялся над строением, машина тяжело перевалилась через него и рухнула в воду.

 Поднятие английскими саперами останков самолета со дна озера Штёссензее(фото из архива бургомистра Западного Берлина Вилли Бранта)

Местом падения самолета оказался английский сектор Западного Берлина, вблизи от границы с советским сектором. Трое суток британцы поднимали застрявший в иле самолет (в котором были и интересные для них части). Генерал-майор авиации В. К.

Сидоренко рассказывал в интервью изданию «Штерн», что, несмотря на все требования советского командования, оно так и не было допущено до места крушения. Останки погибших были переданы представителям Группы советских войск в Германии на третий день, 8 апреля.

Причиной катастрофы оказался конструктивно-производственный дефект.

 Капитан Борис Владиславович Капустин истарший лейтенант Юрий Николаевич Янов

К торжественной церемонии прощания граждане Германии, шокированные катастрофой и потрясенные героизмом советских летчиков, прислали делегации со всей страны. На мосту, где произошло крушение, установлена мемориальная доска, есть памятные знаки и в других городах Германии.

За мужество и самопожертвование во имя спасения жителей Западного Берлина, военный совет 24−1 воздушной армии решил представить капитана Капустина и старшего лейтенанта Янова к награждению орденом Боевого Красного Знамени посмертно.

Через несколько недель Указом Президиума Верховного Совета СССР погибшие летчики были представлены к этой награде.

Отец Бориса Капустина не смог прожить и дня после гибели сына

У Юрия Янова остались двое детей, у Бориса Капустина — восьмилетний сын. Особо тяжелым оказался удар для семьи капитана: в то время тяжело болел его отец, а известие о гибели Бориса подкосило его.

Владимир Капустин, еще один выдающийся человек, награжденный орденом Трудового Красного Знамени, умер, не дождавшись похорон сына.

Отца и сына хоронили в символический день — 12 апреля 1966 года, ровно через пять лет после того, как мир проснулся, пораженный непревзойденным достижением советского народа.

Дарья Алексеева, ИА Regnum

Читайте так же: Крушение Ту-104 под Ленинградом: моряки, ушедшие в небо

источник

Дополнительно:

Победитель. Асс. Покрышкин.

Валера, умеющий летать

Повесть о настоящем человеке

История летчика, выпавшего из самолета

Почетная обязанность быть лицом Победы. Почетная!

 Пять лучших боевых самолетов России

Если ролик не открывается, вот другая ссылка. —

Урок мужества Огромное небо одно на двоих

«в небе над берлином» — подвиг советских летчиков в 1966 году

Вступительное слово учителя:

6 апреля 1966 года военный лётчик Борис Капустин и штурман Юрий Янов выполняли плановый полёт на Як-28. На высоте 4000 метров отказали двигатели, и реактивный самолёт стал быстро терять высоту.

Чтобы не допустить его падения на жилые кварталы Западного Берлина, Капустин и Янов отказались от катапультирования. Они вывели самолёт в безопасное место, и он упал в озеро Штессензее.

Было спасено много жизней мирных людей, но себя, к сожалению, лётчики не сберегли.

Совет

Сегодня, накануне 51 года со дня подвига советских лётчиков, мы проводим Урок мужества «Огромное небо – одно на двоих». Мы вспомним этих легендарных лётчиков, чтобы на примере их подвигов, понять, что есть подвиг, кто он – герой нашего времени!

Доклад, подготовленный двумя учащимися, на тему: «Подвиг ради спасения жителей Берлина…»

Борис Владиславович Капустин родился в соседнем Краснодарском крае, но с трехлетнего возраста жил в Ростове, так что его можно считать коренным ростовчанином.

В десять лет он пережил ужасы войны: налеты на Ростов немецкой авиации, взрывы, горящие дома, душные бомбоубежища и глубокие щели, вырытые прямо посреди улиц.

Вспомнил ли он это, когда отводил падающий самолет от домов мирных жителей Берлина?

С первого по седьмой класс Капустин проучился в школе № 51, а потом поступил в Ростовский индустриальный техникум (был и такой). А в конце 40-х годов в стране объявили «сталинский призыв» в авиацию. Борис мечтал стать летчиком, и поэтому сразу отправил документы в авиационное училище.

Поначалу хотел стать истребителем, но все же пришлось учиться в бомбардировочную авиацию. Впрочем, за свою карьеру Капустин освоит все типы военных самолетов. Для прохождения службы Капустин был направлен в авиационную часть в Ровенской области.

Там он познакомился с будущей женой Галиной…

В хрущевские времена авиация подверглась значительному сокращению: Никита Сергеевич был уверен, что будущее за ракетами и безжалостно резал самолеты, увольнял летчиков. Была сокращена и часть, где служил Капустин.

Обратите внимание

В 1960 году Борис Капустин прибыл в Германию. Его 668-й бомбардировочный авиаполк 24-й воздушной армии дислоцировался в городке Финов, в 38 километрах восточнее Берлина.

Там Капустин прослужил шесть лет, до дня своей гибели.

Что же произошло в небе над густонаселенным берлинским районом Шпандау? Как явствует из документов, на 12-й минуте полета, или через четыре минуты после набора высоты произошел отказ сразу двух двигателей. В тот день была низкая облачность.

Когда Капустин и Янов снизились под облака, то увидели под собой Берлин. Вдали виднелись река Шпрее, озеро и широкая поляна за ним. Решение пришло мгновенно: попытаться, пользуясь набранной скоростью, дотянуть до озера и приводниться на нем.

Янов и Капустин погибли на глазах сотен свидетелей, которые потом рассказывали о трагедии в немецких газетах. Так, строитель Юрген Шрадер, работавший на строительстве 25-этажного дома, описывает, как из-под облаков вдруг вынырнул самолет, за которым тянулся черный шлейф дыма.

Он двигался толчками: видимо летчики отчаянно пытались запустить двигатели. Самолет последним усилием преодолел два жилых многоэтажных дома, едва не чикнув фюзеляжем по антеннам на крыше. Летчикам еще удалось перелететь через дамбу, по которой шло оживленное автомобильное движение. После этого скорости для приводнения уже не осталось.

Истребитель свалился на крыло и камнем рухнул в озеро Штессензее.

В мае 1966 года Бориса Капустина и Юрия Янова посмертно наградили орденами Красного Знамени.

Именем Бориса Капустина в Ростове-на-Дону названа улица в Ворошиловском районе и лицей № 51, в котором в своё время лётчик учился.