Поворот в никуда? — главные итоги азиатской политики россии

Поворот России на Восток только начинается

Тимофей Бордачев, программный директор Фонда клуба «Валдай», директор Центра европейских и международных исследований факультета мировой экономики и мировой политики НИУ – ВШЭ

Чтобы Россия действительно повернулась на Восток, необходимы и уже предпринимаются определенные шаги.

Это создание внутри страны новых административных и нормативно-правовых условий для ускорения развития Сибири и Дальнего Востока, что способствует упрочению роли России в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Это развитие экономических и политических связей с Азией и создание нового евразийского пространства совместного развития.

Обратите внимание

Поворот не стоит считать разворотом на 180 градусов от Европы к Азии, а, скорее, переориентацией России из прагматических соображений на новые возможности и стремлением соответствовать требованиям современного мира.

Для осуществления поворота на Восток имеются объективные условия и предпосылки. В случае успеха Россия вместе со своими региональными партнёрами сможет укрепить мир и способствовать процветанию в Азии и Евразии. При этом ни одно из противоречий в связи с политикой поворота на Восток не имеет объективного характера.

Но политика поворота на Восток столкнулась как с внешним, так и внутренним противодействием. Внерегиональные силы считают Азию и Евразию ареной борьбы и стремятся спровоцировать там столкновение между Россией и Китаем, чтобы извлечь выгоду из их предполагаемого антагонизма.

Военные и политические кризисы в Европе и на Ближнем Востоке отвлекают внимание Москвы от восточного направления, которое имеет для России стратегическое значение.

Россия пока не смогла выработать последовательную позицию по отношению к международным политическим структурам Азии и действует достаточно непредсказуемо. Необходимо использовать любую возможность для налаживания связей с ведущими политиками и предпринимателями региона.

Нам необходимо осознать, что «спрос на Россию» должен быть чётко увязан с тем, какую мы можем получить выгоду от таких связей.

Россия недостаточно делает для того, чтобы превратить Сибирь и Дальний Восток в территорию, где иностранным инвесторам было бы удобнее работать, чем где бы то ни было ещё. И это при том, что в этом направлении предпринимаются серьёзные шаги и наблюдаются положительные подвижки.

Важно не останавливаться и постоянно снабжать наших партнёров в Азии информацией о новых возможностях по сотрудничеству. С точки зрения внутренней политики очень важно, чтобы освоенные на Дальнем Востоке деловые практики внедрялись и в Сибири. Эта задача имеет особое значение в свете необходимости вовлечения сибирских регионов РФ в совместные проекты в странах Центральной Евразии.

Важно

Поведению России по отношению к своим ключевым региональным партнёрам — Китаю, Японии и Южной Корее — также свойственна инерция и тенденция к краткосрочной выгоде. Россия опасается, что Китай пойдёт на сближение с США. В Китае же боятся, что возложенные на Россию геостратегические обязательства окажутся для неё непосильной ношей, в результате чего Россия превратится в квазиколонию Запада.

Россия должна сделать так, чтобы стратегическое сближение и выход на беспрецедентный уровень доверия в отношениях с Китаем нельзя было повернуть вспять.

Это позволило бы в среднесрочной перспективе создать в Евразии новую структуру международных отношений, в основе которой лежали бы общие интересы и ценности. Тем самым можно было бы способствовать развитию Евразии, обеспечив её становление в качестве независимого центра власти и повышение её роли на международной арене.

Наличие опасности дестабилизации ситуации в Центральной Евразии представляется своего рода идеальным вызовом для России и Китая, поскольку для его преодоления им придётся выработать взаимовыгодное решение.

Усилия, направленные на стабилизацию ситуации в регионе, наверняка будут способствовать сближению Москвы и Пекина в том, что касается международной повестки. В ситуации формирования новых трансконтинентальных блоков у двух крупнейших евразийских держав нет иного выбора, как продолжить курс на сближение.

Сопряжение развития Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и Экономического пояса Шёлкового пути (ЭПШП) представляется одним из наиболее перспективных и многообещающих проектов для развития сотрудничества крупных блоков государств. Деятельность по сопряжению должна быть нацелена на обеспечение синергетического эффекта от обоих проектов и создание новой территории совместного развития на основе евразийской транспортно-логистической системы.

В результате Центральная Евразия могла бы претендовать на звание самого крупного региона сотрудничества в мире. Однако двигаясь к построению нового сообщества в рамках Большой Евразии, необходимо решить ряд институциональных проблем, определить отраслевые приоритеты и правила игры с точки зрения трансграничного сотрудничества, оценить возможные преимущества для партнёров и их вклад.

Перед Россией, Китаем, Казахстаном, бывшими советскими республиками Центральной Азии, Ираном и Монголией стоят общие внешние и в ряде случаев внутренние проблемы. В их число входят религиозный экстремизм, загрязнение окружающей среды, нехватка воды, оборот наркотиков и негативные последствия политики некоторых сил за пределами региона.

Всем этим странам необходимо повысить уровень социально-экономической стабильности и обеспечить устойчивые темпы экономического роста. Нужен плацдарм для более последовательных действий по предотвращению дестабилизации ситуации в Афганистане и негативного влияния со стороны Ближнего Востока.

Евразийская интеграция является центральным проектом для России и её партнёров на следующие несколько десятилетий. Договор о создании Евразийского экономического союза вступил в силу 1 января 2015 года, заложив основу формированию нормативно-правовой базы для совместного прорыва.

Совет

Кроме того, ЕАЭС даёт вступившим в него странам инструменты по предотвращению и урегулированию межгосударственных споров. ЕАЭС призван обеспечить комплексную модернизацию и способствовать сотрудничеству и повышению конкурентоспособности экономик входящих в него стран.

Благодаря ЕАЭС теперь Китай и ЕС разделяет лишь одна таможенная граница.

Помимо механизма «единого окна» в системе таможенного оформления, основным достижением ЕАЭС на данный момент является введение единых фитосанитарных норм.

Эти нормативные и бюрократические инструменты создают огромные возможности с точки зрения активизации торговли в ЕАЭС и на его внешних границах.

Однако для того, чтобы достичь этого результата, необходимо ускорить процесс сопряжения ЕАЭС с китайскими проектами.

ЭПШП не сводится к оптимизации транспортных потоков и транзитных операций.

Предлагая присоединиться к этому процессу, Китай даёт возможность ряду стран развивать свою экономику за счёт осуществления множества проектов в сфере инфраструктуры, торговли и услуг.

Успешная реализация таких планов привела бы к повышению стабильности и безопасности, что позволило бы в полной мере раскрыть потенциал как западного Китая, так и Центральной Евразии.

Понимая, что сотрудничество открывает перед Большой Евразией многочисленные возможности с учётом уровня её промышленного, технологического, логистического и культурного развития, главы России и КНР подписали 8 мая 2015 года совместную декларацию о сотрудничестве в вопросе сопряжения планов по развитию ЕАЭС и ЭПШП.

К этой декларации присоединились Армения, Беларусь, Казахстан и Кыргызстан.

Стороны заявили о намерении создать механизмы, которые бы способствовали развитию двухсторонней торговли между ЕАЭС и Китаем, а также выразили готовность к сотрудничеству с опорой на ШОС, Азиатский банк инфраструктурных инвестиций и фонд Шёлкового пути.

Обратите внимание

Мы обладаем превосходными инструментами международного сотрудничества и развития. Это и евразийская интеграция, и финансовые институты Шёлкового пути и Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, и Шанхайская организация сотрудничества, и многосторонние форматы АСЕАН, и многое другое. Необходимо работать над их совершенствованием и сделать так, чтобы они дополняли друг друга.

Самое главное, что развитие и институционализация ШОС могут привести к формированию Сообщества Большой Евразии по развитию, сотрудничеству и безопасности, которое наверняка будет открыто к сотрудничеству с Европой, своим западным партнёром.

РИА Новости

Большой поворот России на Восток провалился – эксперт

Надежды, что развитие деловых отношений с Азией компенсирует Российской Федерации потери от разрыва с Америкой и Евросоюзом, не оправдались.

В 2015-м выяснилось, что санкции Запада работают и на Востоке, а РФ с ее проектами в Азии мало кто ждет.

На азиатском направлении успехи немногочисленны, пишет Александр Габуев, руководитель программы «Россия в Азиатско-Тихоокеанcком регионе» Московского Центра Карнеги.

«Никакого разворота на Восток нет», — заявлял в летом прошлого года первый вице-премьер Игорь Шувалов.

Такое словосочетание как «разворот на Восток» начало употребляться российской элитой после триумфального визита российского президента в Шанхай в мае 2014-го, вскоре после присоединения украинского Крыма и введения первых санкций Запада, пишет автор.

Из этой поездки, отмечает Габуев, привезли если не твердые контракты, то хотя бы меморандумы о нерушимой дружбе с партнерами из Китая.

Чемпионом дружбы оказался руководитель «Газпрома» Алексей Миллер, уехавший с газовым контрактом на суму в 400 миллиардов долларов (нефть в тот период стоила почти 110 долларов). Уже на Сочинском форуме в сентябре Миллер рассуждал, что «наши китайские партнеры за один день встали вровень с нашим самым крупным потребителем газа — ФРГ».

Многие верили, что Китай постарается воспользоваться ссорой РФ с Западом и бросится скупать активы, выделять кредиты и предоставлять доступ к технологиям. Сингапур, Шанхай и Гонконг должны были заменить компаниям в РФ Франкфурт, Лондон и Нью-Йорк. Отрезвление стало наступать в конце 2014-го, но как раз 2015 год помог осознать реальность, отмечает автор.

Важно

Объективным показателем для оценки эффективности поворота могут быть данные по торговле Минэкономразвития. За 10 месяцев прошлого года (январь – октябрь) товарооборот с государствами АТЭС сократился на 30,4 процента против аналогичного периода предыдущего года.

АТЭС не идентично Азии, так как включает в себя Канаду, Соединенные Штаты, Новую Зеландию, Австралию и выходящие к Тихому океану государства Латинской Америки. Но этот показатель отражает тенденцию, в чем очень легко убедиться, посмотрев на двустороннюю торговлю с крупными экономиками Азии.

Так, согласно данным, предоставленным российской таможней, торговля с КНР за 10 месяцев 2015-го снизилась на 29,6 процента, с Японией — на 31,2 процента, с Южной Кореей — на 33,3 процента, с государствами АСЕАН — на 36,3 процента.

Поворот в никуда

Невеселая статистика объясняется довольно просто, пишет эксперт. Во-первых — падение стоимости сырья, составляющего основу российского экспорта. Во-вторых — снижение покупательной способности компаний и домохозяйств России в связи с сокращением экономики и девальвации нацвалюты, что привело к снижению импорта.

Естественно, в торговых отношениях с Евросоюзом действовали те же факторы. Там снижение было еще резче: за 9 месяцев торговля снизилась на 38,5 процента против 2014-го.

В итоге доля экономик АТЭС в российском внешнеторговом обороте даже немного возросла (с 26,3 процента в 2014-м до 27,8 процента), а доля Евросоюза снизилась (с 49 процентов до 45,6 процента). Не менее показательны инвестиционные цифры.

К примеру, за весь 2014-й прямые инвестиции Китая в Россию составили 794 миллиона долларов, тогда как общий объем китайских инвестиций за границу в том году составил более 116 миллиардов долларов.

Полных данных, чтобы оценить взаимодействие российского бизнеса с фининститутами Азии, на которые были надежды на фоне санкций Запада, нет.

Однако косвенные признаки говорят о том, что ситуация возможно стала даже хуже, нежели до поворота.

К примеру, в 2015-м российские компании не осуществили ни одного публичного размещения долгового или акционерного капитала на биржах Азии. Есть правда примеры получения кредитов в банках Азии, однако они немногочисленны.

Совет

Выяснилось, что санкции Запада соблюдает даже «большая четверка» госбанков Китая. Единственные китайские фининституты, которые подписывают договора с российскими контрагентами, — это 2 политических банка развития (Экспортно-импортный банк и Банк развития Китая) и созданный в 2014-м Фонд Шелкового пути.

Частные азиатские фонды также видят в РФ скорее риски, нежели возможности. Дополнительные сложности для поворота в сторону Азии создали внутренние проблемы в КНР. Речь не только о торможении китайской экономики и о летнем коллапсе биржи, напугавшем московских госбанкиров и чиновников.

Основная проблема — антикоррупционная кампания, проводимая Си Цзиньпином уже третий год. Начавшись в 2013–2014-ых в сфере ТЭК, до конца 2015-го она охватила финсектор и частные компании.

Это затормозило скорость принятия решений в КНР, а также уменьшило стимулы для китайских менеджеров и чиновников государственных компаний что-то делать.

Работой с Китаем проблемы не ограничились.

И Япония, введшая символические санкции против россиян как член G7, Южная Корея, которая хотя и не вводила санкций против РФ, но и не горела желанием инвестировать в РФ.

Достичь успеха на направлении, которое на протяжении предыдущих пятнадцати лет не было приоритетом, в условиях санкций, снижения сырьевых цен, отсутствия инфраструктуры было бы настоящим чудом.

Если следовать словам Вячеслава Володина «Россия – это Путин», участие российского президента было очень важно для успеха поворота. И как раз этим основным ресурсом РФ распоряжалась не очень умело, отмечает автор.

Россия: дорога в никуда | FaceNews.ua: новости Украины

01.10.2014 15:48

Со времен «воцарения» Путина, Россия активно интегрируется в мировую неолиберальную экономику. На сегодняшний день она гораздо либеральней в экономическом отношении, чем при Борисе Ельцине.

К моменту кризиса 2008 года Россия занимала седьмое место в мире по капитализации фондового рынка, иностранные активы в банковской системе страны достигли 26 процентов, а внешняя торговля с 2000 года увеличилась почти в пять раз, пишет The Moscow Times.

Со времен «воцарения» Путина, Россия активно интегрировалась в мировую неолиберальную экономику. На сегодняшний день она гораздо либеральней в экономическом отношении, чем при Борисе Ельцине.

К моменту кризиса 2008 года Россия занимала седьмое место в мире по капитализации фондового рынка, иностранные активы в банковской системе страны достигли 26 процентов, а внешняя торговля с 2000 года увеличилась почти в пять раз, пишет The Moscow Times.

Количество россиян, выезжающих за рубеж, выросло с 9,8 миллионов в 2000 году до 32,7 миллионов в 2008, а показатели темпа развития современных коммуникаций и различных сегментов интернет-экономики были одними из самых скорорастущих в мире.

Но ситуация начала кардинально меняться в 2011 году, когда обнаружились два важных обстоятельства. С одной стороны, относительный успех российской экономики породил призыв к политическим преобразованиям, и «новой перестройки» ожидали от сравнительно прогрессивного и технически подкованного президента Дмитрия Медведева.

Обратите внимание

Началом регрессии стал 2012 год. С этого момента политическая элита поняла, что нефтегазовая экономика гораздо лучше работает в условиях недемократической «​​вертикали власти», и что реструктуризация политической сферы в надежде на достижение неопределенного результата – в время, когда массовые общественные протесты были на подъеме – слишком рискованна.

Россия начала отклоняться от курса на Европу и Запад в целом еще тогда, с начала третьего срока Путина, а не во время украинской февральской революции. Неоправдавшиеся надежды западных лидеров на «демократическую модернизацию России» доказывают, что Европа неверно поняла природу и перспективы российской элиты, равно как и гражданского общества.

К 2014 году россия вновь превратилась в страну, руководству которой нет никакого дела до соблюдения правил внешней и внутренней политики

В действительности, есть все основания полагать, что российские политики будут действовать еще более решительно, если их не сдержат экономические соображения. Но правда в том, что Россия сильно зависит от мировой экономики, даже если политическая элита считает иначе.

https://www.youtube.com/watch?v=K0OJ7a92FPU

В этом состоит причина, по которой наблюдатели не рассчитывают на возвращение российской экономики к нормальному состоянию.

Рискованный надрыв, характеризующий действия России в период с марта по август 2014-го, может привести к катастрофическим экономическим потерям в ближайшем будущем.

Инвестиции, как ожидается, сократятся от 10 до 15% в 2015 году, доходы населения постепенно начнут падать, а «крупные проекты» правительства будут обрушены либо перейдут в замороженное состояние.

Экономические трудности жестко ударят по частному бизнесу России, невзирая на том, что правительство продолжает перекачивать бюджетные средства в госкорпорации, возглавляемые приближенными Путина.

И все же, частные предприятия, в конечном счете, пострадают еще больше от ответных мер, принимаемых российским правительством, и от действий государственных корпораций, которые взвинчивают цены на свои услуги и снижают ликвидность рынка.

В течение последующих нескольких лет, России не следует ожидать дивидендов от сотрудничества с Востоком

Провал этого проекта представляется еще более очевидным в свете спадания антизападных настроений в России, на место которых возвращается традиционная зависть процветанию и гражданскому обществу Запада.

Россия не сможет выжить без внешнего мира. Внешние долги российских банков и корпораций превышают валютные резервы.

Важно

Российский бюджет более чем на половину состоит из нефтедолларов; страна импортирует 100% компьютерной техники, устройств мобильной связи, телекоммуникационных технологий и многих видов другого оборудования. В таких условиях экономика имеет прямое влияние на политический курс страны.

Многие возразят, что процессу глобализации в начале ХХ века не удалось предотвратить мировой войны, что правда, но важно и то, что еще 100 лет назад европейские державы постоянно боролись друг с другом в колониальных ареалах, а человеческая жизнь стоила гораздо меньше, чем сейчас. Тогда, в начале прошлого столетия, война казалась совершенно оправданным средством для решения многих задач.

Сегодня никто не готов отдать жизнь во имя «Газпрома» или «Роснефти»; большинство граждан и политиков понимают, что решить серьезные проблемы путем прямой конфронтации невозможно.

«Иностранное наступление» России не удастся не потому, что не хватит средств и не по причине поражения на поле боя, а прежде всего потому, что отсутствует поддержка в тылу.

И чем активнее Россия изолирует себя от международной системы, тем скорее произойдет мятеж.

Регрессия, случившаяся между 2012 и 2014, — тупиковый маневр, отдающий страну на съедение олигархам

В таких обстоятельствах, Запад должен предпринять к России очень осторожный подход. Нет необходимости в том, чтобы отрезать Россию от системы денежных переводов SWIFT: несколько угроз – и Москва создаст собственную закрытую сеть.

Нет необходимости и в том, чтобы блокировать российский сегмент в Интернете: стоит Вашингтону напомнить Кремлю о его «информационной уязвимости», и последний тот же час отрежет себя от сообщения с остальным миром.

Единственный способ остановить «судорожный поворот» России – показать русскому народу, что их собственные лидеры несут гораздо большую ответственность за проблемы и неудачи страны, чем ее мнимые враги, в числе коих – «загнивающий Запад».

Не стоит даже вводить новые санкции: приведенных в действие уже достаточно, чтобы подтолкнуть Москву к роковым решениям, которыми она сама загоняет себя в могилу.

Совет

И когда это произойдет, Россия вновь обратится к Западу — как это неоднократно случалось в прошлом — вымаливая инвестиции, технологии и инновации. В этот момент, обеим сторонам нужно будет со всей ответственностью отнестись к построению новых экономических и политических связей, достаточно сильных, чтобы противостоять махинациям и авантюризму кучки олигархов, определяющих политику Кремля.

Перевел Егор Галабурда

Поворот на Восток

В мае 2014 г.

президента Владимира Путина в ходе визита в Шанхай сопровождали топ-менеджеры 25 крупнейших российских компаний, а завершилась поездка подписанием $400-миллиардного контракта между «Газпромом» и CNPC на 30 лет.

Количество подписанных соглашений было рекордным, и российский президент тогда отметил, что за всю многовековую историю сотрудничества Москва и Пекин еще никогда не были так близки к созданию стратегического альянса.

Никто из политиков первого ранга не заявлял официально о развороте на Восток (первый вице-премьер Игорь Шувалов даже отрицал факт такого разворота), но Китай с 2014 г. стал рассматриваться как главный стратегический партнер России.

Спустя несколько лет можно оценить первые результаты новой стратегии. В 2013 г., до начала официального сближения с Китаем, его доля в товарообороте с Россией составляла 10,5%, уже тогда Поднебесная была по этому показателю на 1-м месте. К началу 2018 г. доля выросла до 16,2%, свидетельствуют данные Федеральной таможенной службы.

По итогам прошлого года товарооборот России и КНР, по данным главного таможенного управления КНР, составил порядка $87 млрд, увеличившись более чем на 20% по сравнению с 2016 г. К 2020 г.

, по прогнозам Минэкономики, его объем может достигнуть $200 млрд, хотя для этого, как цитирует министра экономического развития Максима Орешкина журнал «Эксперт», «должны сойтись звезды».

В декабре 2014 г. президент России Владимир Путин заявил в ответ на вопрос об увеличении экспорта нефти в Китай: «Азиатско-Тихоокеанский регион развивается быстрее, чем все остальные части мира. Появляются новые возможности.

С точки зрения энергетики и для Китая, для Индии, для Японии и Южной Кореи потребности в энергоресурсах растут семимильными шагами. Там все развивается быстрее, чем в других регионах мира.

Что же нам от этого отказываться?» (цитата по ТАСС)

В 2015 г. премьер-министр Дмитрий Медведев поблагодарил санкции за рост сотрудничества с Азией.

«В экономическом плане, конечно, всякие санкции, которые против нас навводили, нас простимулировали к тому, чтобы более активно сотрудничать с азиатскими странами.

Обратите внимание

Ну и спасибо большое тем государствам, которые эти санкции приняли. Говорю абсолютно искренне», – цитировало Медведева «РИА Новости».

А два года спустя тогдашний первый вице-премьер Игорь Шувалов заявил по этому поводу в интервью радиостанции «Эхо Москвы»: «С Китаем лед тронулся, мы научились разговаривать с ними, они теперь лучше понимают нас, мы – их… Вот я могу сказать, что за два года доверие построено».

Совместные проекты

Основной интерес Китая сосредоточен в сырьевом секторе. Нефть, минеральное топливо, древесина – вот продукты, которые предпочитает импортировать Поднебесная из России.

По данным главного таможенного управления КНР, Россия занимает лидирующую позицию по объемам поставок нефти в Китай. По итогам 2017 г. Россия поставила в КНР 59,7 млн т нефти на сумму $23,72 млрд.

Это 23% всего российского экспорта нефти.

https://www.youtube.com/watch?v=BkVYacT4xdY

Китай может стать одним из крупнейших покупателей российского газа после запуска газопровода «Сила Сибири» (именно этого касается 30-летний контракт «Газпрома» и CNPC).

«Если это произойдет, то «Газпром» сможет примерно те же объемы газа, которые он поставляет в Германию, продавать в Китай», – говорит портфельный управляющий УК «Капиталъ» Вадим Бит-Аврагим. Первые поставки запланированы на 2019–2021 гг.

Другой крупный газовый проект – участие китайской CNPC и Фонда Шелкового пути (Silk Road Fund) в капитале крупнейшего в России завода по сжижению природного газа «Ямал СПГ»: китайцы владеют суммарно 29,9%.

Способствовать укреплению торговых связей с Китаем должна концепция «Один пояс – один путь». Она направлена на развитие существующих и создание новых торговых путей, связывающих с Китаем более 60 стран Центральной Азии, Европы и Африки.

Китайская инициатива предусматривает создание глобальной транспортной и инвестиционной инфраструктуры. В ноябре 2014 г. на саммите АТЭС Китай пообещал выделить на создание Фонда Шелкового пути $40 млрд.

Эти средства должны пойти на развитие транспортных проектов в странах, входящих в «Один пояс – один путь». В мае 2017 г. фонд было решено увеличить на $14,5 млрд.

«Так как Россия – один из пяти крупнейших рынков в регионе, который охватывает «Один пояс – один путь», ожидается активизация процессов слияния и поглощения со стороны китайских государственных предприятий и частных фирм в стремлении расширить свое присутствие на мировом рынке», – говорит представитель ВТБ.

Фонд Шелкового пути может стать одним из инвесторов железнодорожного мегапроекта – высокоскоростной магистрали (ВСМ) «Евразия», которая должна соединить Шанхай с Берлином через территорию России.

Планируется, что общая протяженность магистрали составит 6089 км, из них 2366 км – по территории России. Общие капитальные затраты оцениваются в 9,18 трлн руб.

Важно

Сейчас обсуждается участие китайских инвесторов в строительстве участка магистрали Москва – Казань.

ВСМ позволит интегрировать пассажирские и грузовые перевозки. Грузовую логистику РЖД развивает уже сегодня.

Год назад РЖД совместно с РЭЦ запустили сервис ускоренного контейнерного поезда в Китай для российских несырьевых экспортеров, напоминает гендиректор «РЖД Логистики» Вячеслав Валентик.

Интерес растет, по его словам, с обеих сторон: у российских производителей – отправлять свою продукцию в КНР, у китайских потребителей – закупать ее.

Банк в помощь

По данным министерства коммерции КНР, на конец 2016 г. (более свежих данных пока нет) объем накопленных прямых российских инвестиций в Китае составил $986,26 млн, китайских в России – $9,5 млрд.

Взаимный интерес двух стран растет – 2017 год стал рекордным с 2014 г. по числу и масштабу совместных сделок.

Beijing Enterprises Group Company приобрела 20% «Верхнечонскнефтегаза» («дочки» «Роснефти») за $1,08 млрд, Fosun Group – 10% в российской золотодобывающей компании «Полюс» за $890 млн и знаменитое здание «Военторга» в Москве за $170 млн, Silk Road Fund приобрел 10%-ную долю в «Сибуре» за $1,15 млрд.

«Мы видим серьезный потенциал для создания консорциумов с участием китайских партнеров для реализации инфраструктурных проектов как в России, так и в Китае, а также в рамках инициативы «Один пояс – один путь», – отмечает представитель ВТБ.

«Китайские компании – жесткие, не всегда комфортные партнеры, они настроены не столько на равноправное сотрудничество, сколько на максимальное использование ресурсов и получение для себя максимума преференций, особенно когда они могут диктовать свои условия, – говорит директор по исследованиям и аналитике Промсвязьбанка Николай Кащеев. – В сегодняшнем состоянии экономик обеих стран они однозначно находятся в сильной позиции».

ВТБ имеет многолетнюю историю на китайском рынке и представлен в основных финансовых центрах Китая – Пекине, Шанхае, Гонконге, рассказывает представитель российской банковской группы. ВТБ – единственный российский банк, имеющий финансовую лицензию на территории КНР.

Филиал ВТБ в Шанхае работает с 2008 г.

, и сегодня у него есть полная лицензия на операции как с юанем, так и с рублем и другими валютами – это позволяет оказывать все виды кредитно-инвестиционных услуг, включая расчеты, торгово-экспортное финансирование и конверсионные операции.

За последние годы ВТБ на китайском рынке выстроил полноценную межбанковскую инфраструктуру, продолжает представитель российской банковской группы: у ВТБ есть взаимные кредитные линии, корреспондентские счета в национальных и свободно конвертируемых валютах со всеми ведущими государственными и региональными китайскими банками. А участие в международной китайской платежной системе CIPS (China International Payment System) позволяет ВТБ вести трансграничные расчеты в юанях.

В свою очередь, ВТБ активно сотрудничает с большой четверкой китайских банков – ICBC, China Construction Bank, Bank of China, Agricultural Bank of China – по линиям клиентских расчетов, торгового финансирования и глобальных рынков. У этих банков есть полноценные «дочки», обслуживающие китайские компании на российском рынке, а дочерний банк ICBC был официально назначен Народным банком Китая клиринговым банком по операциям в юанях на территории России.

Вторая группа банков, с которыми сотрудничает ВТБ, государственные со специальным мандатом: China Development Bank (со статусом банка развития) и Exim Bank of China (его специальный мандат подразумевает правительственное разрешение на развитие торговых отношений). С этими двумя банками ВТБ подписал кредитные линии на общую сумму 12 млрд юаней каждая (около $2 млрд), которые могут быть использованы на финансирование торговли между Россией и Китаем, а также на проекты в рамках инициативы «Один пояс – один путь».

Наконец, ВТБ сотрудничает с региональными банками, которые обслуживают приграничные клиентские потоки. С этими структурами российская группа сотрудничает по линии клиентских расчетов в локальных валютах, а также по сделкам FX юань – рубль с филиалом ВТБ в Шанхае, говорит представитель ВТБ.

Облигации из Китая

ВТБ – единственный российский банк, который выступает организатором выпусков долговых бумаг китайских эмитентов. В 2017 г. «ВТБ капитал» провел в Китае сделок на долговом рынке (DCM, debt capital market) на общую сумму $3,6 млрд. А за четыре месяца 2018 г.

– уже 12 сделок общим объемом более $4 млрд. С начала 2018 г.

«ВТБ капитал» организовал больше размещений еврооблигаций китайских эмитентов, чем любой другой международный инвестиционный банк, говорит руководитель департамента инвестиционно-банковской деятельности на глобальных рынках «ВТБ капитала» Риккардо Орчел.

ВТБ – единственный российский инвестбанк, который организует такие сделки для китайских компаний на международном рынке. С 2014 г. «ВТБ капитал» провел для китайских эмитентов 41 сделку на международных рынках долгового капитала на общую сумму $10,8 млрд.

Допуск нерезидентов к китайскому фондовому рынку ограничен: например, они могут купить далеко не все типы акций,

Совет

поэтому иностранные, в том числе и российские, инвесторы пока знакомы в основном только с самыми знаковыми китайскими компаниями – например, Alibaba или Tencent.

Но рынок китайских ценных бумаг – один из самых ликвидных и интересных: по данным журнала Forbes, в десятке самых дорогих компаний мира за 2017 г.

было три китайские, в том числе два китайских банка – ICBC и China Construction Bank – занимали первые две строчки.

С начала года Китай – абсолютный лидер среди крупнейших экономик по росту доходности 10-летних локальных облигаций, указывает гендиректор УК «Арикапитал» Алексей Третьяков.

«Учитывая продолжающееся повышение ставок ФРС и все еще достаточно сильную привязку юаня к доллару, Центральный банк Китая, вероятно, будет вынужден продолжить ужесточение монетарной политики, что приведет к дальнейшему росту доходностей облигаций», – ожидает он.

Российские эмитенты

«Доля Китая во внешнем долге российских компаний – около 6%, самые большие доли на III квартал 2017 г. – у Великобритании (14%), Кипра (13%) и Германии (11%). Вероятно, роль Китая как источника привлечения средств будет увеличиваться», – говорит аналитик рейтингового агентства АКРА Василиса Баранова.

$12,6 млрд

Инвесторы обеих стран активно обращаются за консультационной поддержкой по трансграничным стратегическим операциям, говорит представитель ВТБ. Открывший в 2011 г. офис в Гонконге «ВТБ капитал» выступает финансовым консультантом для клиентов в Китае и России. По данным Thomson Reuters, он принял участие в семи сделках M&A общим объемом более $12,6 млрд

Пока российские компании так и не смогли выйти на китайский публичный рынок в качестве заемщиков. Представители бизнеса объясняют это консерватизмом китайских партнеров: они предпочитают покупать бумаги уже знакомых компаний.

Перспективы рынка еврооблигаций в юанях сдерживает несколько факторов, считает старший кредитный аналитик «ВТБ капитала» Станислав Боженко.

Первый – китайские регуляторы ограничивают вывод капитала из страны через квоты на инвестиции за рубежом (под которые попадают еврооблигации в юанях, выпущенные иностранными эмитентами). Второй – относительно небольшая емкость рынка.

Средний объем panda bonds составляет около $200 млн, а средний заем на российском рынке еврооблигаций – $500 млн.

Наконец, эмитентам-нерезидентам в Китае необходимо иметь рейтинг от китайского рейтингового агентства и финансовую отчетность по китайским стандартам бухгалтерского учета. «Создание более благоприятных условий для эмитентов-нерезидентов – основное условие для развития рынка еврооблигаций в юанях», – считает Боженко.

В китай за золотом

ВТБ дает возможность инвесторам – и в России, и в Китае – вложиться в один из наиболее перспективных рынков: рынок драгметаллов, рассказывает представитель банка. В конце 2015 г. ВТБ получил статус члена Шанхайской биржи золота (SGE), а в апреле 2016 г. стал первым российским банком, который вышел на рынок прямых поставок физического золота в Китай.

Расширение торговли драгоценными металлами, в частности золотом, с китайскими банками – одна из важнейших инициатив ВТБ, продолжает представитель ВТБ.

В этой сфере банк, по его словам, оказывает полный спектр услуг, включая классические продукты с использованием международных аккредитивов и гарантий, финансирование под покрытие экспортных кредитных агентств и ЭКСАР, финансирование международных контрактов.

Обратите внимание

Наконец, ВТБ активно развивает торговлю платиной и палладием в Азии – в этом российский банк конкурирует с некоммерческими региональными банками Китая.

Банк дает широкий спектр финансовых инструментов в области торгового финансирования, в том числе предоплату будущих поставок производителям драгоценных и цветных металлов, а также хеджирование и предоставление золотых займов.

В этом году будет создана инфраструктура в Шанхае, которая позволит банку работать на внутреннем китайском рынке, обещает представитель российского банка.

Дискуссия о возможной скорой рецессии в КНР продолжается уже несколько лет.

Если опасения реализуются, это может снизить не только спрос на китайские активы, но и инвестиционную активность самих китайцев.

«Очевидно, что правительство изо всех сил пытается не допустить жесткой посадки. Сложно прогнозировать, когда произойдет замедление, но ясно, что экономика перегрета», – полагает Третьяков.

5 фактов о фондовом рынке Китая:

1 Рынок ценных бумаг КНР фактически состоит из двух рынков: материкового Китая и Гонконга. На каждом действуют собственные торговые площадки. В материковом Китае в начале 1990-х гг. появились биржи Шанхая и Шеньчженя. В Гонконге находится основанная в 1891 г. Гонконгская фондовая биржа.

Она тоже формально является китайской, но из-за особого статуса Гонконга регулируется другими нормами. Доступ китайских компаний на оба рынка устанавливается Комиссией по регулированию ценных бумаг КНР.

Но правила на обоих рынках сильно отличаются: на каждом разные механизмы допуска финансовых инструментов и инвесторов к торговле, а также типы акций.

2 Обращающиеся на рынке акции китайских компаний делятся на шесть видов: A, B, H, N, L и S. Торговля A-акциями (их больше половины на рынке) разрешена только внутри страны и только за национальную валюту. Нерезиденты могут приобрести их лишь через квалифицированных иностранных институциональных инвесторов.

Акции типа В также обращаются на внутреннем рынке, но могут свободно приобретаться нерезидентами за иностранную валюту (доллар США, гонконгский доллар). H-акции, предполагающие двойной листинг на бирже Гонконга и одной из континентальных бирж, считаются наиболее привлекательными для эмитентов.

Акции типов N, L, S выпускаются китайскими компаниями специально для обращения на Нью-Йоркской, Лондонской и Сингапурской биржах.

3 По оценке аналитиков инвестбанка Goldman Sachs, капитализация Шанхайской биржи составляет $3,99 трлн, Шеньчженьской – $3,2 трлн, а Гонконгской – $3,3 трлн. Через Шеньчженьскую биржу ежедневно проходит $36 млрд. Через Шанхайскую – еще $30,6 млрд, объем торгов на Гонконгской бирже – $19,5 млрд.

4 Китай снизился по оборотам с 2015 г., когда начались разговоры о сдутии пузыря. Ежедневный оборот китайских бирж в отдельные наиболее активные торговые дни того года превышал $380 млрд. Для сравнения: среднедневной объем торгов на Московской бирже в самые активные дни апреля в периоды повышенной волатильности достигал 153,5 млрд руб. (около $2,5 млрд).

5 На Шанхайской бирже по-прежнему имеется классический торговый зал более чем с 5000 компьютерных терминалов. Так же еще недавно было и в Гонконге, но в 2017 г. Гонконгская биржа приняла решение полностью избавиться от торгового зала и перейти только на электронные торги.

СвернутьПрочитать полный текст

Более чем за 25 лет очень быстрого роста в китайской экономике успели накопиться структурные перекосы. «По нашему прогнозу, в 2018 г. темп роста реального ВВП составит +5,6%, а к 2022 г. он приблизится к +4%», – говорит Баранова.

Замедление экономики Китая может привести к сокращению взаимных инвестиций с Россией. Уже сейчас их темпы роста замедляются. Так, в 2017 г. объявленные прямые исходящие инвестиции Китая в другие страны увеличились только на 9% (в 2016 г. это было +34%).

«Сокращение темпов экономического роста в Китае будет отрицательно сказываться на инвестициях в Россию, но реализация проекта «Один пояс – один путь» будет, напротив, способствовать их росту», – говорит Баранова.

Важно

АКРА рассчитывает, что второй фактор будет действовать сильнее и приведет к росту не только китайских инвестиций в России, но и российских в Китае. &

Лицом к Азии. Итоги поворота России на Восток в 2016 году

Поворот России к Азии состоялся, это признают даже самые последовательные скептики. Но он требует консолидации и наполнения практическим содержанием.

Это касается международной политики в регионе, экономических связей между Москвой, ее союзниками по Евразийскому экономическому союзу и региональными державами или объединениями, среди которых центральное место занимают Китай, Южная Корея, Япония и АСЕАН. Нужно встраивать поворот к Азии в более широкую евразийскую повестку.

И, наконец, самое важное: Россию не примут и не поймут в Азии, если ее заявления не будут сопровождаться усилением присутствия на региональных рынках и инвестиционных площадках.

Все вышеперечисленные вопросы обсуждались на второй азиатской конференции клуба «Валдай», которая прошла несколько дней назад в Сингапуре в сотрудничестве со Школой государственного управления имени Ли Кван Ю и при содействии АО «Российская венчурная компания».

Участники встречи отметили, что особенность ситуации заключается в том, что сейчас Россия не ищет в Азии геополитических побед, территориальных приобретений или идеологического доминирования. Изначально наиболее важным импульсом для поворота к Азии была необходимость экономического возрождения российского Приморья и соседних регионов.

С населением 6,2 миллиона человек Дальний Восток не может быть самодостаточным рынком для товаров, которые производятся и будут производиться в регионе. Для энтузиастов поворота всегда было очевидно, что если Россия не выйдет в АТР как полноценный региональный игрок, то она не сможет претендовать на место адекватной глобальной державы XXI века.

Поэтому взаимодействие с региональными партнерами важно как для нашего внутреннего развития, так и для решения стратегических внешнеполитических задач.

Замечательно то, что ни одна из азиатских стран не настроена по отношению к России враждебно. Более того, у всех крупных региональных игроков отношения с Россией лучше, чем друг с другом. Это дает уникальные дипломатические возможности.

Одновременно у большинства из стран Азии не сформировалось пока понимание того, какую роль в регионе они хотели бы отвести России. В силу внутренних и, к сожалению, объективных причин мы пропустили подъем Азии.

С начала 1990-х и практически до середины прошлого десятилетия Россия фактически выживала; после 2005-го готовилась к вполне вероятной конфронтации с Западом и наслаждалась высокими ценами на энергоресурсы. Хотя уже тогда, по меньшей мере с 2008 года, необходимость поворота стала интеллектуально очевидна.

Совет

Формально поворот на Восток был заявлен только в конце 2012-го в обращении президента к Федеральному собранию. При этом активизация связей в Азии проходила на фоне обострения отношений в Европе, и это не дает партнерам России в регионе большой уверенности в том, что поворот необратим.

В результате региональная система международно-политического и экономического взаимодействия сформировалась без нас. Ведущими игроками являются США и Китай. При этом Штаты располагают системой военных союзов и отлаженными экономическими и политическими связями.

Двусторонние союзы носят закрытый характер, и их участники, как отметил дипломат одной из стран АСЕАН, слишком зависимы от США, чтобы что-либо менять.

Вряд ли новый американский президент станет пересматривать такое положение дел и ставить под сомнение целесообразность союзов с Японией или, например, Южной Кореей.

Китай, за небольшими исключениями, только начинает усиливать свое влияние — в первую очередь за счет налаживания экономического сотрудничества и инвестиционного проникновения в страны Юго-Восточной Азии. Прямых военных союзников в традиционном российском или западном смысле у китайцев нет, и они вряд ли появятся.

Хотя уже сейчас Пекин не упускает возможности эффектно щелкнуть США по носу, как это было продемонстрировано в истории с захватом китайскими ВМС американского морского беспилотника. Вместе с тем, и с этим согласилось большинство участников конференции клуба «Валдай» в Сингапуре, ожидать открытого конфликта в ближайшее время не приходится.

Но и полностью исключать такого поворота событий нельзя, особенно с учетом уже понятной тактики, которой собирается придерживаться в отношениях с КНР избранный президент США, который, напомним, начал разговор с самой болезненной для Пекина проблемы — тайваньской.

А ведь именно судьба Тайваня и вообще проблема «одного Китая» — вопрос жизни и смерти для китайского правительства.

Обратите внимание

Не упрощает дело и то, что Россия пришла в крайне разнородный регион с большим количеством внутренних противоречий, не имеющий, в отличие от Европы, например, общей системы ценностей.

Регион, где одновременно есть Северная Корея и Сингапур, демократические страны и государства, которые можно назвать рыночными демократиями только с большой натяжкой. С другой стороны, России это даже выгодно.

В отличие от Европы, мы не имеем здесь дела с блоковым мышлением или стремлением использовать ценностное лидерство для того, чтобы распространять выгодные для себя правила игры. Азия сложна своим культурным многообразием, но более понятна за счет прагматизма.

Для азиатской политики России важно сбалансировать свое политическое присутствие минимально сопоставимым объемом экономических связей. Исторически бедные азиатские общества на первое место ставят способность своих правительств обеспечивать стабильное экономическое развитие и благосостояние.

Именно на этом там основан общественный договор. Неслучайно азиатские страны делают основной упор на экономическом присутствии России в Азии.

Это присутствие пока ограничено, хотя экономические отношения и перешли уже, по меткому замечанию одного из руководителей крупной российской корпорации, из области разговоров в область таможенной статистики. Количество взаимных инвестиций и объемы торговли последовательно растут.

Только во Вьетнам российские вложения в 2016-м выросли на 186 процентов, в Индию — более чем на 300 процентов. Общий объем инвестиций России в страны Азии увеличился в 2016 году на 24 процента.

В мае состоялся относительно успешный саммит России и стран АСЕАН. По его итогам было заявлено о возможности начала переговоров о зоне свободной торговли между этой региональной группировкой и Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС).

Важно

Можно ожидать, что в 2017-м состоятся переговоры ЕАЭС если не со всем АСЕАН, то с его отдельными влиятельными участниками. Осенью 2016-го заработала зона свободной торговли ЕАЭС — Вьетнам. При этом говорить о зоне свободной торговли с Китаем пока, к сожалению, не приходится.

Причина — высокий уровень нетарифных барьеров в КНР и недостаточность в странах ЕАЭС товаров, которые могли бы массово зайти на китайский рынок.

Проблемой остается и высокий уровень нетарифных барьеров, сохраняющийся в ряде ведущих азиатских экономик. В условиях, когда существенная часть рынка закрыта от импорта техническими регламентами, говорить о либерализации торговли трудно.

Странам региона необходимо, видимо, системно переходить к новому типу соглашений, в которых вопросы тарифного открытия рынков будут решаться в комплексе с другими вопросами взаимного интереса.

И если государства могут своим решением обнулять тарифные ограничители, то точно так же они могут стимулировать своих рыночных игроков в части инвестиций.

Полноценное взаимное открытие рынков маловероятно и без общей для всех участников стандартизации требований к качеству продукции и фитосанитарных норм. Именно на снятии нетарифных барьеров был основан главный успех европейской интеграции — создание общего рынка.

Постепенное снижение нетарифных барьеров странами Азии будет способствовать и наращиванию неэнергетического экспорта из России. В первую очередь это касается экспорта продовольствия, который уже вырос на десятки процентов (экспорт пшеницы только в Китай за 2015 год увеличился на 164 процента).

Отдельное место занимает высокотехнологичная продукция и услуги, российские производители которых уже уверенно чувствуют себя на азиатских рынках.

Закрепившись в Азии экономически, Россия сможет в глазах местных лидеров общественного мнения и политиков претендовать на роль полноценной региональной державы.

Совет

Нельзя, наконец, забывать и о том, что последние годы поворот России к Азии происходил в достаточно комфортных международно-политических условиях. После прихода в Белый дом новой администрации ситуация в регионе может стать более сложной, и сохранение присутствия там потребует от России еще большей дипломатической ловкости и экономического напора. 

Эксперты: В Центральной Евразии возникнет новый центр развития

Долговременное, хотя в перспективе, надеемся, и не такое острое, как ныне, ухудшение отношений с Западом, необходимость перестройки во многом уродливой, сложившейся в годы развала и хаотического восстановления структуры внешнеэкономических отношений делает еще более необходимым частичный экономический разворот на Восток. Он начался, но его нужно развивать.

У нас, у людей, много лет доказывавших выгодность такого поворота, ситуация вызывает «законное удовлетворение», но и беспокойство.

***

2014 год после многолетних дебатов, бюрократической борьбы стал наконец периодом выстраивания институциональной базы для реализации новой модели развития Дальнего Востока России, основанной на формировании территорий опережающего развития (ТОРов) и поддержке приоритетных инвестиционных проектов, ориентированных на экспорт в АТР.

Россия, Индия и КНР заявили об общем подходе к международным проблемам

Хвалить деятельность кабинета министров немодно. Но Министерство по развитию Дальнего Востока (Минвостокразвития) и курирующий его вице-премьер справляются.

Определены полномочия министерства, принят закон о ТОРах, утверждена методика отбора приоритетных инвестиционных проектов. Появилась ясность о Фонде развития Дальнего Востока и Байкальского региона — его уставный капитал будет увеличен за счет собираемых в регионе налогов.

В течение ближайшего месяца ожидается определение ТОРов и инвестпроектов, которые будут реализованы уже в 2015-м.

Но общая экономическая ситуация в России ухудшается. Cтрана получила новый региональный бюджетный приоритет в виде Крыма. В этих условиях значительная часть элиты, которая и ранее воспринимала поворот на Восток скептически, выступила за его замедление. К середине 2014 года объявленная российская политика в отношении развития Востока страны фактически остановилась.

Новый импульс ей придал президент, который на совещании о господдержке инвестпроектов и территорий опережающего развития на Дальнем Востоке, прошедшем 1 сентября 2014-го, подтвердил серьезность намерений развивать регион.

Обратите внимание

И все же более чем вдвое — с 89 до 42 млрд рублей — были сокращены государственные расходы на организацию ТОРов. В 2015-2017 гг. их планируется создать 5-6, хотя изначально планировалось 14. Пока не созданы Агентство по развитию человеческого капитала и Агентство по привлечению инвестиций и поддержке экспорта.

Не запущен перенос на Восток офисов ряда крупных корпораций и федеральных ведомств, который пообещал премьер-министр.

Сложности преодолимы. Тревожит то, что новая модель развития Востока России постепенно размывается.

42 миллиарда рублей составляют госрасходы на организацию территорий опережающего развития

Видим три основных проблемы.

Первая в том, что при определении конкретных направлений развития политическая логика, видимо, начинает преобладать над экономической.

Изначально ТОРы задумывались как тонко настроенный инструмент опережающего развития конкретного региона, основанный на кропотливой работе по оценке конкретных площадок и использующий синергетический эффект от концентрации большого количества инвестиционных проектов в географической близости друг от друга.

Слюсарь: Россия и Китай совместно построят новый самолет

Однако вскоре стали поступать и оказались приняты предложения распространить режим ТОРов на всю территорию страны, что полностью противоречит изначальной идее.

В Послании Федеральному Собранию президент предложил «распространить режим ТОРов на новые проекты в моногородах». Позже «Деловая Россия» выступила с предложением использовать режим ТОРов для поддержки всех новых крупных несырьевых проектов.

На заседании правительственной комиссии 16 декабря было предложено распространить режим ТОРов на российскую часть острова Большой Уссурийский и на всю Курильскую гряду.

Такой подход тревожит. ТОРы должны были стать не инструментом поддержки слабых, а механизмом использования конкурентных преимуществ региона, способных сделать его драйвером экономического развития страны.

В противном случае они ничем не будут отличаться от особых экономических зон, многие из которых были созданы из политических и социально-гуманитарных соображений в уязвимых регионах и в итоге провалились.

Думаем, что отбор ТОРов и приоритетных инвестиционных проектов должен осуществляться исключительно из экономических соображений — по критериям, которые были неоднократно озвучены и утверждены.

Важно

На этом этапе особенно важно усиление взаимодействия с потенциальными иностранными инвесторами — для того, чтобы четко определить, какие площадки интересны для них.

Пока большинство иностранных партнеров находятся в выжидательной позиции — обозначив свой интерес, они хотят понять, как дальше будет развиваться концепция ТОРов и что будет происходить с российской экономикой.

Вторая проблема обусловлена неопределенностью географии реализации модели опережающего развития восточных территорий. В начале российского поворота на Восток активно обсуждалась принадлежавшая С.К. Шойгу идея госкорпорации Сибири и Дальнего Востока, нацеленной на развитие всей территории к востоку от Урала.

Потом от этого подхода отказались, и действие Государственной и Федеральной целевой программ социально-экономического развития региона было ограничено Дальним Востоком и Байкальским регионом.

При этом хотя подготовка программ осуществлялась Минвостокразвития и курирующим вице-премьером, в их сферу ответственности формально Байкальский регион не входит.

Китайцы займутся в Крыму альтернативной энергетикой

Похоже, оказалось выключено из планов правительства ускоренное развитие Сибири. Еще в 2013 году В.В. Путин в Послании Федеральному Собранию объявил подъем Сибири и Дальнего Востока «национальным приоритетом на весь XXI век». В Послании 2014 года слово «Сибирь» не прозвучало ни разу.

Развитие Дальнего Востока невозможно без развития Сибири — эти два региона тесно связаны исторически, экономически и главное — логистически.

Предполагаемое увеличение экспортных потоков с Дальнего Востока без соответствующего планирования закроет основные экспортные каналы для сибирских товаров и усугубит изолированность Сибири от внешних рынков.

Между тем, Западная и часть Восточной Сибири обладают лучшим человеческим капиталом и потенциалом развития производств с высокой добавленной стоимостью.

Совет

Логично было бы реализовывать модель опережающего развития не только на Дальнем Востоке, но и во всей Сибири, как и предполагалось изначально. Политика развития двух регионов должна быть взаимоувязана.

Однако Сибирь до недавнего времени оставалась в ведении Минрегиона, а после его ликвидации отошла в сферу ответственности Министерства экономического развития.

А координация работы Минвостокразвития и Минэкономразвития затруднена, видимо, уже тем, что именно в последнем раньше концентрировались противники российского экономического поворота на восток.

Институциональная неопределенность наблюдается и в управлении Арктикой и Северным морским путем. Разработка и утверждение проекта развития Северного морского пути были поручены Минвостокразвития.

Однако в апреле на заседании Совета безопасности В.В. Путин предложил организовать «единый центр ответственности за реализацию арктической политики».

А в ноябре появились сведения о скором создании Министерства по делам Арктики и северных территорий. Пока мы его не видим.

Россияне назвали КНР, Белоруссию и Казахстан главными союзниками РФ

Третья проблема связана с тем, что политика управления восточными территориями следует в русле прежней экономической модели, провалившейся в масштабах всей страны.

Невозможно несколькими законодательными актами запустить экономическую активность и привлечь инвесторов в регион, в котором это не удалось сделать за последние 20 лет.

Недостаточно объявить остров Русский территорией опережающего развития и ждать там инвестиционного бума; построить университет и предвкушать быстрое улучшение человеческого капитала; объявить Владивосток свободным портом и предполагать резкое увеличение его загрузки.

Обратите внимание

Не стоит ожидать и того, что 5-6 ТОРов, даже если они сработают, как изначально задумывались, кардинально преобразят лицо Востока России. Должны последовать другие, более кардинальные меры, связанные не с дополнительными субсидиями (средств на которые в любом случае все меньше), а с переосмыслением принципов развития региональной экономики.

Необходимо превращение Сибири и Дальнего Востока в территорию экономической свободы, в модель для всей России; снятие формальных и неформальных ограничений для прихода инвесторов в любые проекты (кроме имеющих стратегическое значение для национальной обороны); жесткая борьба с коррупцией.

Региональные лидеры должны оцениваться по количеству привлеченных инвестиций, новых проектов. Необходима либерализация ключевых отраслей, в первую очередь связанных с инфраструктурой и доступом к недрам. Давно назрел новый закон о недрах.

Нужны меры по привлечению в регион квалифицированных кадров (предложения по передаче переселенцам 1 га земли явно недостаточно) и создание стимулов для миграции населения изолированных северо-западных территорий к югу.

Необходим реальный перенос на Дальний Восток офисов госкорпораций и части министерств, создание третьей, сибирско-дальневосточной столицы.

Давно назрела и постепенная налоговая децентрализация (принятие нового формата финансирования Фонда развития Сибири и Дальнего Востока — это лишь первый шаг, за которым должны последовать другие). Нужно и продвижение дальневосточной повестки на региональных интеграционных площадках, более активное участие в азиатских механизмах финансирования развития (Азиатский банк развития, Азиатский банк инфраструктурных инвестиций).

В Татарстане построят китайский автозавод

Наконец, нужна уже новая концепция развития не только Дальнего Востока, но и всей Сибири в увязке с планами развития ЕАЭС, Казахстана, стран Центральной Азии и китайского экономического пояса Шелкового пути. Россия должна в полной мере использовать гигантские возможности и конкретные преимущества, которые возникли у нас благодаря азиатскому, в первую очередь китайскому росту.

В Центральной Евразии будет возникать новый центр экономического развития за счет ускоренного роста западных районов Китая, Казахстана, Ирана, использования трудовых и природных ресурсов стран Центральной Азии.

Важно, чтобы ключевую, а не периферийную роль в этом движении сыграла российская Сибирь с ее мощным производственным ресурсным и человеческим потенциалом.

Важно

А для этого, в частности, нужно думать не только об унаследованной от прадедов и во многом устаревшей концепции России как моста между Европой и Азией, а о создании уже сейчас не только широтных, но и меридиональных транспортных артерий, чтобы обеспечить выгодное и активное участие в создании нового центра развития.

Пока же российское чиновничество и пишущий класс заламывают руки по поводу опасностей китайской концепции экономического пояса Шелкового пути, якобы нацеленного на направление транспортных потоков вокруг России.

Между тем концепция в той мере, в какой она существует, направлена на развитие Центральной Евразии и более чем открыта для участия нашей страны. Если, разумеется, мы опять, как это было с взрывным развитием рынков Восточной Азии в 1990-2000-е гг.

, не проспим, болтая об опасностях, но не видя возможностей.

Эти и другие идеи мы с десятком коллег представим в разработанном виде через два месяца в третьем докладе Валдайского клуба из серии «К Великому океану».

Современные и будущие реалии диктуют необходимость интегрированной стратегии развития Сибири, центральной Евразии, Дальнего Востока совместно с азиатскими партнерами, открывая, возможно, новые горизонты для лишившейся динамизма Европы.

И, конечно же, нынешнее политическое раздражение и расхождение в ценностных ориентирах не должно толкать к отрицанию того, что Россия — преимущественно европейская цивилизация. В лучшие свои времена она вела неустанный поиск новых возможностей, стремилась к движению вперед. Греческие мореплаватели открыли Крым.

Колумб — Америку. А Ермак с Дежневым дотянули Европу до Тихого океана.