Содержание
Николай II и скрипка Страдивари Видео
Говорят, последний император был безудержным коллекционером скрипок. Якобы, в его коллекции было 128 предметов, включая инструменты Антонио Страдивари.
Есть даже легенда, что в Зимнем дворце для скрипки Страдивари был оборудован тайник в колонне дворца… Но из всех увлечений и хобби императора я нашел лишь страсть к автомобилям (автопарк императора превышал 23 авто), к чтению литературы, увлечения теннисом, путешествия по миру, морские и речные поездки на любимой яхте «Штандарт», увлечения фотографией и кинофильмами. Как и большинство монархов Николай II любил поохотиться, и с трепетом относился к живописи и к искусству. НО о коллекции скрипок, да еще и в таком количестве, информацию я нигде не нашел.
Может не там искал.., а может речь идет о музыкальной коллекции Шереметьевского дворца, в котором сегодня располагается «Музей музыки Санкт-Петербурга».
В этом музее есть действительно огромная коллекция скрипок, но принадлежала ли эта коллекция именно Николаю II? Среди экспонатов выделяются скрипка, принадлежавшая Михаилу Глинке, коллекция флейт Александра I, виолончель Николая II работы мастера Жако, клавесин, на котором любил играть Николай II, рояль, на котором играл Рахманинов, но конкретно о коллекции скрипок Николая II почему-то нигде не упоминается. (Кстати, как сегодня выглядит виолончель императора, и о том, как она попала в руки монарха, смотрите в видео в конце статьи)
Обратите внимание
Единственное, что я нашел, и что в действительности связывало императора с смычковыми музыкальными инструментами — это история о пропаже главного сокровища императора — скрипки Страдивари. Струнных инструментов знаменитый итальянский мастер создал более 700 экземпляров и один из них был в «коллекции» Николая II.
В книге Василия Веденеева «100 великих тайн России XX века» эта история рассказывается более чем достоверно. Насколько она правдива, остается только догадываться. Тем не менее, она заслуживает особого внимания.
Милость императора
В начале XX века в блистательном Санкт-Петербурге с большим успехом выступал скрипач-виртуоз Кошанский. Концерты проходили с неизменным аншлагом. Газетчики взахлёб сравнивали его с легендарным Никколо Паганини: Кошанский творил со скрипкой настоящие чудеса. Тогда ему не было равных в мире — искусству российского виртуоза рукоплескали Вена и Берлин, Париж и Рим, Лондон и Мадрид.
После одного из концертов в грим-уборную артиста неожиданно вошли два рослых жандарма. Они бесцеремонно вытолкали толпившихся в комнате журналистов и впустили представительного генерала в парадной форме.
Генерал подхватил музыканта под руку и в сопровождении жандармов вывел на улицу, усадил в коляску и велел кучеру гнать: пара вороных рысаков резво рванула с места. Вскоре экипаж остановился у подъезда Зимнего дворца.
Генерал повёл скрипача через парадные лестницы и ярко освещённые залы. Наконец они очутились в гостиной, где на диванах и в креслах расположилась императорская семья.
Кошанский застыл на пороге, но Николай II ласково обратился к нему:
Николай II 1896г. — Эрнест Липгарт
— Проходите, прошу вас! Мы много слышали о вашем удивительном искусстве и просим дать нам небольшой концерт. Чисто по-семейному. Надеюсь, вы не откажете? Какая у вас скрипка? Амати? Страдивари?
— Что вы, государь! Она значительно дешевле, и мастер неизвестен.
Император понимающе кивнул и дал знак начинать. Кошанский взмахнул смычком, и полились дивные звуки музыки.
— Прекрасно! — Николай II захлопал в ладоши, когда скрипач закончил концерт. Царская семья приветствовала виртуоза стоя.
— Благодарю вас, ваши величества, — низко кланялся августейшим слушателям польщённый маэстро.
— Погодите благодарить, — лукаво усмехнулся в усы император, и тот генерал, который привёз Кошанского во дворец, подал Николаю скрипичный футляр. Царь торжественно открыл его и показал присутствовавшим сиявшую лаком скрипку.
— Это работа Антонио Страдивари. Берите и прославьте российских виртуозов во всём мире!
— Ваше величество! — Кошанский выставил перед собой ладони. — Я не могу принять такой подарок. Творение бессмертного Страдивари не имеет цены!
Из Зимнего дворца виртуоз возвращался как в тумане, бережно прижимая к сердцу футляр со скрипкой. На протяжении многих лет имя Кошанского гремело во всех странах, где он гастролировал.
Важно
В 1917 году скрипач находился в России и после октябрьских событий сумел эмигрировать. Он вывез за рубеж уникальную скрипку, принадлежавшую семье Романовых: Кошанский счёл свои обязательства перед отрёкшимся от престола императором уже не имеющими никакой силы.
Судьба жестоко отомстила музыканту полным забвением его имени на родине и за рубежом, тяжёлыми недугами, нищетой и потерей творения гениального мастера Страдивари.
Вторая кража
Портрет Страдивари, художник Элтон Тоби.
Знаменитые скрипки обычно имеют собственные имена — принадлежавшее ранее русскому императору творение Страдивари не раз переходило из рук в руки во Франции, где расчётливые буржуа дали ей имя умершего к тому времени некогда знаменитого виртуоза: «Кошанский».
Под этим именем она вошла во все каталоги. Совершенно неясно, отчего ни советское правительство, ни оказавшиеся за рубежом члены русской императорской фамилии ни разу не поднимали вопрос о её подлинной принадлежности? Ведь Кошанский украл инструмент!
В последней четверти XX века скрипка попала в руки мастера смычка француза Пьера Амойала — он был несказанно рад владеть «Кошанским» и заказал для него новый, чуть ли не бронированный футляр.
В роковой день Пьер проснулся в прекрасном настроении: после ряда концертов скрипач заночевал в гостинице «Монарх». Позавтракав, Амойал собрался в путь — служащий отеля подогнал к дверям гостиницы роскошный «Порше» виртуоза.
Первым делом Пьер бережно уложил в салон футляр с «Кошанским», и тут его неожиданно окликнули:
— Синьор Амойал! Вас просят к телефону!
Скрипач взбежал по ступеням и, подойдя к стойке портье, взял трубку:
— Алло, вас слушают?
В ответ тишина. Пьер обернулся и с ужасом увидел: его машина отъезжает от гостиницы, а за рулём сидит незнакомый человек…
Полиция прибыла на место происшествия быстро. Карабинеры перекрыли дороги и даже подняли в небо вертолёт. О краже раструбили все средства массовой информации. Телевидение дало серию репортажей из Салуццо, и итальянской полиции пришлось изрядно попотеть. Но всё впустую.
Спустя некоторое время комиссар криминальной полиции Карло Розетта получил от секретного осведомителя сведения, где находится похищенная у скрипача машина. Карабинеры немедленно ринулись по указанному адресу и действительно обнаружили спрятанный в трущобах «Порше», но футляра с «Кошанским» в нём не оказалось!
Итальянская полиция продолжала поиски, и агентура комиссара Розетта вышла на след молодого человека, связанного с криминальным миром, — именно Марио Гутти угнал от гостиницы «Монарх» в Салуццо автомобиль скрипача. В полицейских досье Марио проходил как наркоман, и его решили задержать именно под этим предлогом.
Никакой скрипки в убогом жилище наркомана не оказалось. Но кто-то стоял за ним и направлял его действия? Кто? Вскоре делом о похищении «Кошанского» занялся Интерпол и, в частности, инспектор криминальной полиции Марк Гуэ.
Скрипачи и «балалаечники»
Инспектор Гуэ с большим жаром взялся за работу, стараясь выяснить: где находится уникальная скрипка? В Салуццо, да и вообще в Италии перетрясли чуть ли не всех и не вся, но, конечно же, безрезультатно.
Продать инструмент на открытом аукционе или давать для выступлений преступники не могли: все дошедшие до нас творения бессмертного Антонио Страдивари строго наперечёт: они внесены в каталоги, досконально описаны, сфотографированы со всех сторон и хорошо известны.
Похищенную картину или скульптуру может приобрести какой-нибудь миллионер и любоваться ею у себя на загородной вилле или в городском особняке — покупали, случалось, даже похищенные мумии фараонов! Но скрипка это не статуя или картина, а уж тем более не мумия — она должна постоянно петь под смычком!
Пьер Амуайяль
Гуэ активизировал поиски, подгоняя не только итальянскую, но и французскую, испанскую и даже английскую криминальные полиции. Спустя три года после кражи «Кошанского» у известного французского скрипача Пьер Амуайяля раздался поздний телефонный звонок:
— Я по поводу Страдивари, — не поздоровавшись сообщил низкий мужской голос. — Ни слова полиции, иначе мы тут же обрываем все связи.
— Я готов, — заверил музыкант. — Сколько вы хотите?
— Три миллиона долларов, и деревяшка ваша…
Совет
Неизвестный бросил трубку. Наверняка он звонил из таксофона, но откуда — из Италии, Франции или Бельгии? Трёх миллионов долларов у Пьера не было, и скрипач тайно связался с полицией.
Спецслужбы тут же проявили необычайную активность. Лозанну взяли под жёсткий контроль, за домом Амойала круглые сутки следили сотрудники наружного наблюдения, а в стоявшем поблизости большом фургоне скрывались электронщики со своими колдовскими «прослушками». Опытный в подобных «играх» Марк Гуэ мало надеялся на успех и оказался прав — преступники больше не вышли на связь.
Минул беспокойный, богатый катаклизмами XX век. Прошло более четверти века с того дня, когда наркоман Гутти угнал от отеля «Монарх» автомобиль «Порше» с лежавшей в его салоне скрипкой «Кошанский». Инспектор Марк Гуэ дослужился до звания комиссара и вышел на пенсию, а скрипку так и не нашли!
Но неугомонный пенсионер-полицейский Гуэ самостоятельно и с помощью бывших коллег упорно продолжает поиски, не теряя надежды на успех. Одной из перспективных версий он считает «итальянскую» — скрипка работы знаменитого итальянского мастера пропала в Италии, ищет её итальянская полиция.
Но всё чаще старый сыщик задумывается: не поискать ли следы «Кошанского» в России? Все «владельцы» скрипки, кроме членов императорского дома Романовых, по законам, действующим во всех странах, являлись временными хранителями уникального инструмента — а фактически они продавали, покупали и перепродавали украденное у России достояние!
На территории бывшего СССР произошли грандиозные политические события, и как только в конце XX века открылись границы, множество очень опасных криминальных авторитетов ринулись на Запад — осваивать просторы Европы и Америки.
Там они ужаснули даже местных отпетых уголовников звериной жестокостью и первобытным презрением к чужой жизни. Западную часть Берлина вообще чуть не превратили в худшем смысле этого слова в Палермо, а в Вене уверенно задавали тон некие Алиев и Иваненко, располагавшие огромными средствами.
Они вполне могли прибрать к рукам уникальную скрипку баснословной стоимости: от Австрии до Италии рукой подать.
Обратите внимание
Хорошо организованные и вооружённые банды «балалаечников» — так западные полицейские прозвали боевиков «красной мафии», — словно саранча пронеслись по Европе, опустошая по наводке квартиры, вымогая деньги и ценности, угоняя дорогие автомобили, торгуя крупными партиями наркотиков, оружия, антиквариата и женщинами лёгкого поведения из стран СНГ. И всюду убирали свидетелей, оставляя обезображенные трупы.
«Балалаечники» наладили крепкие связи со Штатами и Израилем и сделали это раньше, чем полиции этих стран нашли общий язык с российским МВД. Словно спрут они охватили Чехию, Словакию, Венгрию, Германию, Австрию, Грецию.
Однако называть «русской мафией» эти преступные сообщества западные полицейские избегают, предпочитая термин «красная мафия», поскольку этнических русских в составе таких криминальных группировок едва насчитывается два процента! Ядро «красных мафиози» составляют уроженцы Закавказья, Средней Азии, Прибалтики, этнические евреи и украинцы.
По мнению бывшего комиссара Гуэ, «балалаечники» вполне могли завладеть «Кошанским». Теперь в России есть немало не только богатых, а супербогатых людей, многие из которых прячутся «в тени» и тесно связаны с криминалом.
Вероятно, именно они «заказали» историческую скрипку — у них есть отличные платные консультанты, — и ранее принадлежавший русской императорской семье Страдивари теперь нелегально вернулся в Россию и находится у кого-то из «новых русских»…
Вот так, в полном неведении о том, где могло бы сегодня находиться главное сокровище императора Николая II и заканчивается история Василия Веденеева. Правда или вымысел — решать Вам, но история более чем красивая, и быть может когда-нибудь она обретет не менее красивый финал с счастливой развязкой.
Смотрите далее: Виолончель императора Николая Второго — замечательный видеорассказ от хранителя инструмента Кошелева Владимира:
Загадочное похищение скрипки Страдивари
Все дальше уходит от нас XX век. Незаметно исчезает аромат прошедшей эпохи, тихо и безвозвратно тает тонкая дымка романтики. Постепенно забываются даже самые громкие уголовные дела, еще совсем недавно будоражившие воображение миллионов.
Но пожелтевшие, исписанные убористым почерком листы полицейских протоколов и рапортов, старые фотографии и вырезки из газет хранят немало тайн, так и не раскрытых ни прессой, ни полицией.
Среди интригующих загадок минувшего столетия — история похищения знаменитой скрипки великого Страдивари.
Царская милость
В начале XX века в столице Российской империи — блистательном Санкт-Петербурге — с большим успехом выступал скрипач-виртуоз Кошанский. Газетчики наперебой сравнивали его с легендарным Никколо Паганини: без преувеличения, Кошанский творил со скрипкой истинные чудеса. Тогда в мире ему не было равных — искусству российского виртуоза рукоплескали Вена и Берлин, Париж и Рим, Лондон и Мадрид.
После одного из концертов в гримерную артиста неожиданно вошли два рослых жандарма. Гремя саблями и шпорами, они бесцеремонно вытолкали толпившихся в комнате журналистов и антрепренеров, впустили представительного генерала в полной парадной форме и встали у дверей.
Обеспокоенный скрипач поинтересовался, что сие значит. Уж не хотят ли его, упаси Боже, арестовать? Однако генерал не терпящим возражений тоном приказал собираться. Разумеется, об аресте речь не идет. Это просто… приглашение. Но такое, каким не следует пренебрегать.
Взволнованного музыканта, прижимавшего к груди скрипку, усадили в карету. Вскоре экипаж остановился у подъезда Зимнего дворца.
Важно
Компания миновала длинную череду блиставших позолотой парадных залов и оказалась в небольшой гостиной, где на диванах и в креслах расположилась императорская семья.
Кошанский застыл на пороге, не в силах сделать и шага, но Николай II любезно обратился к нему: не откажется ли знаменитый артист дать небольшой концерт в узком кругу, чисто по-семейному?
«Почту за честь играть перед Вашими Величествами», — низко поклонился скрипач. Лакей тут же подал ему футляр с инструментом. Император заинтересовался скрипкой — итальянская? Какого мастера? У Кошанского был хороший инструмент, но не Амати, не Страдивари и не Гварнери.
Николай Александрович понимающе кивнул и дал знак начинать. Дивные звуки наполнили комнату.
Когда скрипач закончил концерт, император не скупился на похвалы. Царская семья стоя аплодировала виртуозу.
«Благодарю вас, Ваши Величества», — низко кланялся польщенный маэстро.
«Погодите 6лагодарить, — лукаво усмехнулся в усы император, и генерал, сопровождавший Кошанского во дворец, подал царю старинный футляр. — Это работа Антонио Страдивари. Берите и прославьте российских виртуозов во всем мире! Вы достойны играть на этой уникальной скрипке».
Кошанский был в шоке. Ему до безумия хотелось владеть творением бессмертного Страдивари. Но принять такой подарок он не смел — ему ли не знать, что инструмент поистине не имеет цены! «А это не подарок, — холодно заметил царь. — Скрипка принадлежит императорской семье. Мы даем ее вам во временное пользование, чтобы вы с честью могли представлять русскую скрипичную школу…»
На протяжении многих лет Кошанский с триумфом гастролировал по странам Европы. В 1917 году скрипач находился в России, но сразу же после октябрьских событий сумел эмигрировать и вывез скрипку Страдивари за рубеж, сочтя свои обязательства перед низложенным императором потерявшими силу.
Кошанский предпочел забыть, что получил инструмент лишь во временное пользование. Фактически он украл скрипку у русского самодержца, его семьи и России. Судьба жестоко отомстила музыканту полным забвением его имени на родине, тяжелыми недугами, нищетой…
В конце концов скрипку пришлось продать на чужбине едва ли не за гроши…
Повторная кража
Знаменитые скрипки обычно имеют свои имена. Во Франции принадлежавшее русскому императору творение Страдивари несколько раз переходило из рук в руки; знатоки присвоили скрипке имя «Кошанский», в честь уже умершего к тому времени виртуоза, — под этим названием она вошла во все каталоги.
Наконец в последней четверти XX века скрипка попала в руки скрипача-виртуоза француза Пьера Амойала — он был несказанно рад владеть «Кошанским» и заказал для него новый, чуть ли не бронированный футляр.
Еще бы, скрипка уцелела на протяжении веков, прошла сквозь огонь русских революций, Первой мировой войны, сохранилась во время оккупации Франции немцами, и было бы непростительной глупостью сломать или испортить ее по досадной случайности.
В тот роковой день Пьер после ряда концертов и стажировки в Италии возвращался в Лозанну. Одним из последних пунктов его пребывания на Апеннинах стал небольшой городок Салуццо, где скрипач заночевал в гостинице «Монарх».
Совет
Позавтракав, Амойал собрался в путь — служащий отеля подогнал к дверям гостиницы роскошный «Порше» виртуоза. Пьер бережно уложил в салон футляр с «Кошанским» и уже велел прислуге ставить в багажник чемоданы, как его неожиданно позвали в холл к телефону.
В трубке раздавались короткие гудки. Почуяв неладное, Пьер обернулся и похолодел от ужаса: его машина с незнакомым водителем отъезжала от гостиницы.
Карабинеры перекрыли все дороги и даже подняли в небо вертолет. Комиссар криминальной полиции пытался убедить скрипача, что кража Страдивари — не более чем недоразумение: мелкий жулик решил угнать дорогую машину, даже не подозревая, что в ней находится уникальная скрипка.
Спустя некоторое время комиссар Карло Розетти получил от секретного осведомителя данные, где находится похищенная у скрипача машина. Полицейские немедленно ринулись по указанному адресу и действительно обнаружили спрятанный в трущобах «Порше», но «Кошанского» в нем не оказалось!
Молчание Страдивари
Амойал был безутешен. На помощь пришел известный итальянский музыкант Сальваторе Аккардо: он одолжил коллеге на год свою скрипку Страдивари по имени «Огненная птица», названную так за яркий цвет лака. Благодарность француза не знала пределов.
Тем временем комиссар Розетти вышел на след связанного с криминальным миром Марио Гутти, угнавшего автомобиль скрипача. По документам полиции Марио проходил как наркоман, и его решили задержать именно под этим предлогом.
Но Розетти и его люди опоздали: несколько дней Марио не выходил из дома, а когда полиция взломала дверь, то нашла Гутти лежащим на полу в луже крови с перерезанным от уха до уха горлом. Неаполитанская мафия — каморра — называла это «вечной улыбкой». Естественно, скрипки в убогом жилище наркомана не оказалось.
И тогда делом о похищении «Кошанского» занялся Интерпол, в частности инспектор Гуэ.
Обратите внимание
Продать инструмент на открытом аукционе преступники не могли: все существующие в мире творения Антонио Страдивари внесены в каталоги, досконально изучены, сфотографированы и слишком хорошо известны. Оставалось ждать, когда похитители сами заявят о себе.
И вот спустя три года после кражи «Кошанского» в доме Пьера Амойала раздался поздний телефонный звонок. Неизвестный без всяких предисловий предложил скрипачу выкупить «деревяшку» за три миллиона долларов. Поразмыслив, скрипач тайно связался с полицией.
За домом Амойала сотрудники спецслужб установили круглосуточное наблюдение, а в стоявшем поблизости фургоне засели электронщики с прослушками телефонов, направленными микрофонами, электронными стетоскопами и прочими техническими чудесами.
Однако опытный в подобных играх Марк Гуэ мало надеялся на успех и оказался, к сожалению, прав — преступники больше не вышли на связь, и скрипка вновь канула в неизвестность.
Скрипачи и балалаечники
Прошло более двадцати лет с того злосчастного дня, когда наркоман Гутти угнал от отеля «Монарх» в Салуццо автомобиль с легендарным «Кошанским». Инспектор Марк Гуэ дослужился до звания комиссара и вышел на пенсию, а скрипку до сих пор так и не нашли.
И все же неугомонный Гуэ с помощью бывших коллег упорно продолжал поиски. Ведь все «владельцы» скрипки, кроме членов российского императорского дома Романовых, являлись всего лишь временными хранителями уникального инструмента: фактически они продавали и перепродавали украденное у России достояние!
Старый сыщик все чаще задумывался: не поискать ли следы «Кошанского» в России? Как только в конце XX века открылись границы, множество опасных криминальных авторитетов ринулись на Запад осваивать просторы Европы и Америки.
Хорошо организованные и вооруженные банды «балалаечников» — так западные полицейские прозвали боевиков русской мафии — густым чесом прошли по Европе, опустошая квартиры, вымогая деньги и ценности, угоняя дорогие автомобили, торгуя крупными партиями наркотиков, оружия, антиквариата и женщинами из стран СНГ.
Важно
Они быстро наладили крепкие связи со Штатами и Израилем, причем сделали это куда раньше, чем полиция этих стран нашла общий язык с российским МВД и Интерполом.
По мнению Гуэ, «балалаечники» вполне могли завладеть «Кошанским» — теперь в России есть множество не просто богатых, а сверхбогатых людей, которые были бы не прочь потешить свое тщеславие, став обладателями скрипки Страдивари.
Бывший комиссар не терял надежды завершить свое самое интересное расследование. Будем надеяться и мы, что «Кошанский» все-таки вернется в Россию, которая должна владеть им по праву.
Необычные истории похищений скрипок Страдивари
На днях в США неизвестные украли скрипку Страдивари – сообщило агентство Associated Press.
Инструмент стоимостью $2,6 миллиона, который был изготовлен великим скрипичным мастером почти 300 лет назад, вырвали из рук у концертмейстера Симфонического оркестра Милуоки Фрэнка Элмонда.
Инструмент находится в собственности влиятельных людей города, и они передали его в бессрочное пользование Элмонду как первой скрипке Симфонического оркестра.
Инцидент произошел на автомобильной парковке лютеранского колледжа, где оркестр выступал с концертом. Неизвестный применил электрошокер, выхватил у Элмонда скрипку и скрылся на фургоне, за рулем которого был его сообщник. Сообщается, что сотрудники полиции пока не смогли выйти на след грабителей…
Сэндвич за 1,9 миллиона долларов
Это не первый случай похищения инструментов выдающегося скрипичного мастера XVIII века Антонио Страдивари (1644-1737).
В декабре 2010 года скрипку его работы стоимостью 1,9 млн долларов вместе с чемоданом украли в закусочной на лондонском вокзале, куда зашла скрипачка Мин Чин Кин, чтобы купить пару сэндвичей.
Преступников поймали – ими оказались мелкий воришка и два его сообщника-подростка. Но скрипка исчезла – ее успели сбыть за 100 фунтов стерлингов.
И лишь весной 2013 года предположительно именно этот инструмент нашелся в Болгарии в местной цыганской общине.
Скрипку Николая II похищали пять раз!
Почти все из сохранившихся 600 скрипок великого Антонио Страдивари имеют собственное имя, состоят на специальном учете. Их оберегают как зеницу ока. Но это не мешает грабителям регулярно похищать инструменты. Поистину детективная история скрипки под названием «Кошанский».
В царской России был скрипач-виртуоз, носивший такую фамилию. Критики сравнивали маэстро с самим Паганини, исполнителю рукоплескала вся Европа.
Восхищенный игрой музыканта, император Николай II вручил ему драгоценную скрипку самого Страдивари, чтоб Кошанский достойно прославлял русское искусство во всем мире…
Совет
Революция 1917 года застала скрипача за границей. На родину музыкант решил не возвращаться, а после гибели царской семьи посчитал скрипку Страдивари своей собственностью. Но судьба жестоко отомстила русскому эмигранту: он умер в нищете и забвении, и даже вырученные за скрипку деньги не спасли его…
Скрипка, получившая название «Кошанский», многократно переходила из рук в руки. Ее похищали пять раз! Самая громкая кража случилась, когда скрипкой владел швейцарский музыкант Пьер Амойял.
Он настолько дорожил своим сокровищем, что заказал для нее бронированный футляр! Но и это не помогло. Когда Амойял возвращался домой после концертного турне по Италии, его «Порше» угнали вместе с бесценной реликвией.
Полиции удалось узнать только то, что угонщиком был наркоман и рецидивист Марио Гутти, которого позже нашли мертвым. А скрипка канула в Лету…
“Визит к Минотавру”
Осенью 1968 года западная пресса c первых полос сообщала своим читателям подробности “кражи века” в СССР. Воры, вдохновленные фильмом “Как украстоь миллион”, ограбили московскую квартиру всемирно известного музыканта Давида Ойстраха.
Похищены валюта (по данным некоторых источников, 120 тысяч долларов), драгоценности, в том числе подаренный Ататюрком (президент Турецкой Республики) золотой портсигар, инкрустированный бриллиантами, эксклюзивная драгоценная шахматная доска с золотыми и серебряными фигурами – подарок королевы Бельгии Елизаветы, символический золотой ключ от ворот Иерусалима.
В целом, по информации западной прессы, из квартиры Давида Ойстраха воры вынесли более 4 килограммов золотых вещей…
Но воры совсем не обратили внимание на три скрипки Страдивари, находящиеся в квартире.
Скрипок Страдивари у Давида Ойстраха было несколько: одну ему передали в пользование из госколлекции, скрипку “Марсик” он купил сам.
Ещё одну скрипку Страдивари подарила Давиду Ойстраху всё та же королева Бельгии Елизавета, – это была миниатюрная скрипка, на которой Ойстрах сыграл всего два раза – она была мала для мужских рук.
Но музыкальных инструментов воры не взяли.
Они не знали, что это и есть тот самый “миллион”, который они собирались украсть (страховая стоимость только миниатюрной скрипки Страдивари составила миллион долларов, когда она была передана вдовой Давида Ойстраха в дар Государственному центральному музею музыкальной культуры им. М.И.Глинки). По словам Аркадия Вайнера, один из воров сказал, что незачем эти скрипки тащить, так как в любом музыкальном магазине их можно купить по десять рублей за штуку.
Скрипка Страдивари из детективной киноленты “Визит к Минотавру” (1987)
Своё расследование ограбления квартиры Давида Ойстраха провели и братья Вайнеры. По его мотивам написан роман “Визит к Минотавру”.
По сюжету братьев Вайнеров в квартире музыканта Льва Полякова (Давид Ойстрах – его протитип) орудовал более просвещённый вор, который украл у музыканта именно скрипку Страдивари. Книга братьев Вайнеров была опубликована в 1972 году, экранизирована в 1987 году.
Обратите внимание
В фильме “снималась” та самая миниатюрная скрипка Страдивари, подаренная Давиду Ойстраху королевой Елизаветой и переданная в дар музею им. М.И.Глинки.
Подпись великого мастера на внутренней части корпуса скрипки
Сила искусства велика, а особенно сильное впечатление оно производит на чувствительные натуры с тонкой душевной организацией: не меньшее впечатление, чем фильм “Как украсть миллион” произвёл на Бориса Никонова, произвёл советский фильм “Визит к Минотавру” на двух воров, решивших после просмотра картины украсть скрипку Страдивари из музея. В 1996 году в музее им. М.И.Глинки была совершена кража со взломом – украли скрипку. Поиски взломщиков заняли полтора года, скрипку Страдивари нашли и вернули в музей им. М.И.Глинки, где она находится и сегодня.
Источники: Авторадио, infosmi.net, 2queens.ru, Лента.ру
Тайна кремонского мастера. скрипка страдивари
В детстве Антонио Страдивари просто сходил с ума при звуках музыки. Но, когда он пытался выразить пением то, что звучало у него в сердце, получалось настолько плохо, что все вокруг смеялись.
У мальчика была еще одна страсть: он постоянно таскал с собой маленький карманный ножик, которым оттачивал многочисленные деревяшки, попадавшиеся под руку.
Родители прочили Антонио карьеру краснодеревщика, которыми славился его родной город Кремона в Северной Италии.
Но однажды 11-летний мальчик услышал, что Николо Амати, лучший скрипичных дел мастер всей Италии, тоже живет в их городе! Новость не могла не вдохновить мальчугана: ведь не меньше, чем звуки человеческого голоса, Антонио обожал слушать скрипку… И он стал учеником великого мастера. Спустя годы этот итальянский мальчишка прославится как производитель самых дорогих в мире скрипок. Его изделия, которые продавались в XVII веке за 166 кремонских лир (примерно 700 современных долларов), через 300 лет будут уходить с молотка за 4-5 миллионов долларов каждая!
Однако тогда, в 1655 году, Антонио был всего лишь одним из многочисленных учеников синьора Амати, которые бесплатно работали на мастера в обмен на знания. Свою карьеру Страдивари начал с должности… мальчика на побегушках.
Он как ветер носился по солнечной Кремоне, доставляя многочисленные записки Амати поставщикам дерева, мяснику или молочнику.
По дороге в мастерскую Антонио недоумевал: зачем его мастеру нужны такие старые, на вид никуда не годные деревяшки? И почему мясник в ответ на записку синьора часто вместо аппетитно пахнущих чесноком колбас заворачивает мерзкие кроваво-красные кишки? Безусловно, большинством знаний учитель делился с учениками, которые всегда слушали его, раскрыв от изумления рты. Большинством – но не всеми… Некоторым хитростям, благодаря которым скрипка обретала вдруг свой неповторимый, ни на кого не похожий голос, Амати обучал только старшего сына. Такова была традиция старых мастеров: самые важные секреты должны были оставаться в семье.
Первое серьезное дело, которое стали поручать Страдивари, — изготовление струн. В доме мастера Амати их делали из… внутренностей ягнят. Антонио старательно вымачивал кишки в какой-то странно пахнущей воде (потом мальчик узнал, что этот раствор – щелочной, созданный на основе мыла), сушил их и затем скручивал.
Так Страдивари стал потихоньку узнавать первые секреты мастерства. Например, оказалось, что не все кишки подходят для перерождения в благородные струны. Самый лучший материал, усвоил Антонио, это кишки 7—8-месячных ягнят, выращенных в Центральной и Южной Италии.
Оказалось, что качество струн зависит и от района пастбища, и от времени убоя, от свойств воды и еще от массы факторов… У мальчика голова шла кругом, а ведь это было только начало! Потом наступил черед дерева.
Важно
Тут Страдивари понял, почему синьор Амати иногда отдавал предпочтение невзрачным на вид деревяшкам: неважно, как выглядит дерево, главное – как оно звучит!
Николо Амати уже несколько раз показывал мальчику, как способно петь дерево.
Он слегка притрагивался ногтем к кусочку дерева, и оно вдруг отдавалось едва слышным звоном! Все сорта дерева, рассказывал Амати уже подросшему Страдивари, и даже части одного ствола отличаются по звуку друг от друга.
Поэтому верхнюю часть деки (поверхность скрипки) надо изготавливать из ели, а нижнюю – из клена. Причем самые «нежно поющие» ели – те, что выросли в Швейцарских Альпах. Именно эти деревья и предпочитали использовать все кремонские мастера.
Как учитель, не более
Мальчик превратился в подростка, а затем стал взрослым мужчиной… Однако за все это время не было и дня, чтобы он не оттачивал свое мастерство. Друзья только изумлялись такому терпению и смеялись: мол, Страдивари так и умрет в чужой мастерской, навсегда оставшись еще одним безвестным подмастерьем великого Николо Амати…
Однако сам Страдивари оставался спокоен: счет его скрипкам, первую из которых он создал в 22 года, уже пошел на десятки. И пусть на всех стояло клеймо «Сделано Николо Амати в Кремоне», Антонио чувствовал, что мастерство его растет и он наконец сможет сам получить почетное звание мастера.
Так и случилось. Правда, к тому времени, когда он открыл собственную мастерскую, Страдивари исполнилось 40. Тогда же Антонио и женился на Франческе Феррабочи, дочери богатого лавочника. Он стал уважаемым скрипичных дел мастером.
Хотя Антонио так и не превзошел своего учителя, но заказы на его маленькие, покрытые желтым лаком скрипки (точь-в-точь такие же, как и у Николо Амати) приходили со всей Италии. А в мастерской Страдивари уже появились первые ученики, готовые, как и он сам когда-то, ловить каждое слово учителя.
Богиня любви Венера тоже благословила союз Антонио и Франчески: один за другим на свет появились пятеро черноволосых ребятишек, здоровых и бойких.
Страдивари уже начал мечтать о спокойной старости, как в Кремону пришел кошмар – чума. В тот год эпидемия унесла тысячи жизней, не пощадив ни бедных, ни богатых, ни женщин, ни детей. Старуха с косой не прошла и мимо семьи Страдивари: от ужасной болезни скончались его любимая супруга Франческа и все 5 пятеро детей.
Страдивари погрузился в бездну отчаяния. У него опустились руки, он не мог смотреть даже на скрипки, к которым относился как к собственным детям. Иногда он брал одну из них в руки, проводил смычком, долго вслушивался в пронзительно-печальный звук и клал, обессиленный, обратно.
Золотой период
От отчаяния Антонио Страдивари спас один из его учеников.
После эпидемии мальчика долго не было в мастерской, а когда появился, он горько заплакал и сказал, что больше не может быть учеником великого синьора Страдивари: его родители умерли и теперь он сам должен зарабатывать себе на пропитание… Страдивари пожалел мальчишку и взял его к себе в дом, а через несколько лет и вовсе усыновил. Снова став отцом, Антонио вдруг заново ощутил вкус к жизни. Он с удвоенным рвением принялся за изучение скрипки, ощутив острое желание создать что-то необыкновенное, а не копии, пусть даже и превосходные, скрипок своего учителя.
Этим мечтам суждено было сбыться не скоро: только в возрасте 60 лет, когда большинство людей уже уходят на заслуженный отдых, Антонио разработал новую модель скрипки, которая и принесла ему бессмертную славу.
С этого времени у Страдивари начался «золотой период»: он создал лучшие по концертным качествам инструменты и получил прозвище «супер-Страдивари».
Летящий неземной звук его творений до сих пор никто не воспроизвел…
Созданные им скрипки звучали так необыкновенно, что это тут же породило множество слухов: поговаривали, что старик продал душу дьяволу! Ведь обычный человек, пусть даже обладающий золотыми руками, не может заставить кусок дерева издавать звуки, подобные пению ангелов. Некоторые люди всерьез утверждали, что дерево, из которого сделаны несколько самых известных скрипок, – это обломки Ноева ковчега.
Совет
Современные ученые просто констатируют факт: мастеру удалось придать своим скрипкам, альтам и виолончелям богатейший тембр, более высокий тон, чем у того же Амати, а также усилить звук.
Вместе со славой, разлетевшейся далеко за пределы Италии, Антонио обрел и новую любовь. Он женился — и снова счастливо – на вдове Марии Замбелли. Мария родила ему пятерых ребятишек, двое из которых – Франческо и Омобоне — тоже стали скрипичными мастерами, но отца не смогли не только превзойти, но и повторить.
О жизни великого мастера сохранилось не так много сведений, ведь поначалу он был малоинтересен летописцам – Страдивари ничем не выделялся среди других кремонских мастеров. Да и человек он был замкнутый.
Лишь потом, когда он прославился как «супер-Страдивари», его жизнь стала обрастать легендами. Но известно совершенно точно: гений был невероятным трудоголиком.
Он изготавливал инструменты вплоть до самой смерти в 93 года.
Считается, что всего Антонио Страдивари создал около 1100 инструментов, включая скрипки. Маэстро был поразительно продуктивен: он выпускал по 25 скрипок в год.
Для сравнения: современный активно работающий мастер, изготавливающий скрипки вручную, выпускает ежегодно всего 3-4 инструмента.
Но дошли до наших дней только 630 или 650 инструментов великого мастера, точное число неизвестно. Большинство из них – скрипки.
Параметры чуда
Современные скрипки создаются при помощи самых передовых технологий и достижений физики — а звук все равно не тот! Триста лет ведутся споры о таинственном «секрете Страдивари», и каждый раз ученые выдвигают все более и более фантастические версии.
По одной из теорий, ноу-хау Страдивари в том, что он владел неким магическим секретом лака для скрипок, который придавал его изделиям особенное звучание.
Рассказывали, что эту тайну мастер узнал в одной из аптек и усовершенствовал рецепт, добавив в лак крылышки насекомых и пыль с пола собственной мастерской.
Обратите внимание
Еще одно предание гласит, что кремонский мастер готовил свои смеси из смол деревьев, росших в те времена в тирольских лесах и вскоре начисто вырубленных.
Впрочем, ученые выяснили, что лак, используемый Страдивари, ничем не отличался от того, что использовали в ту эпоху мебельщики. Многие же скрипки вообще были покрыты заново лаком при реставрации в XIX веке. Нашелся даже безумец, решившийся на святотатственный эксперимент – полностью смыть лак с одной из скрипок Страдивари. И что же? Скрипка не стала звучать хуже.
Некоторые ученые предполагают, что Страдивари использовал высокогорные ели, росшие при необычно холодной погоде. Дерево имело повышенную плотность, что, по мнению исследователей, и придало отличительное звучание его инструментам. Другие считают, что секрет Страдивари – в форме инструмента.
Говорят, все дело в том, что никто из мастеров не вкладывал в свою работу столько труда и души, сколько Страдивари. Ореол тайны придает изделиям кремонского мастера дополнительное очарование.
Но ученые-прагматики не верят в иллюзии лириков и давно мечтают поделить волшебство чарующих скрипичных звуков на физические параметры. Во всяком случае, в энтузиастах точно недостатка не ощущается.
Нам остается только ждать того момента, когда физики достигнут мудрости лириков. Или наоборот…
Голливудский актер Энтони Куинн, сыгравший Страдивари в одноименном фильме, сначала никак не мог вжиться в роль. Но однажды ему дали подержать одну из легендарных скрипок. «Я почувствовал неземную энергетику этой вещи, – признался актер, – почувствовал, с какой любовью она сделана. Не поверите, но я ощутил некую связь с автором этого шедевра».
“Как умеют эти руки эти звуки извлекать…”
Великий Паганини, виртуозно владея скрипкой, умножил славу Страдивари. В его руках инструмент не только пел, но и говорил. Рассказывают, однажды, выступая перед знатью, скрипач вывел смычком слово “ду-ра-ки”. Повторить такое никому не удалось.
32 доллара за гения
Зимой прошлого года в переходе вашингтонского метро суперзвезда классической музыки американский скрипач Джошуа Белл 45 минут играл на скрипке Страдивари.
В руках музыканта скрипка рыдала, тосковала и пела… Однако людям, проходящим по своим делам, было невдомек, что для них играет музыкальные шедевры один из лучших скрипачей современности на одной из самых дорогих скрипок мира. Едва ли 7 человек из тысячи остановились послушать музыканта.
В общей сложности Белл заработал в переходе 32 доллара с мелочью. Причем 20 из них подала его поклонница – единственная узнавшая в уличном музыканте Джошуа Белла. Скрипач потом признался, что он, расстраивавшийся из-за кашля слушателей в аудитории, в метро ловил любые знаки внимания.
Человек, который может получить тысячу долларов в минуту, был польщен, когда кто-то положил в футляр вместо мелочи купюру.
Перед экспериментом в метро, который журналисты назвали «искусством без рамы», Джошуа при полном зале играл в Бостоне, где билет стоил около ста долларов. А после эксперимента в метро лучший классический скрипач Америки отправился получать престижную американскую премию Avery Fisher Prize
«Золотая рыбка» Мартона
Венгерский скрипач и композитор Эдвин Мартон, не так давно гастролировавший по России с программой «Страдивариус-шоу», счастлив, что у него есть возможность играть на Страдивари «Золотая рыбка» 1698 года, которой владел еще Паганини.
«Когда первый раз взял скрипку в руки, – вспоминает музыкант, – это было удивительное чувство! У нее настолько уникальный, настолько мягкий, настолько любовный звук, настолько он отличается от других!.. Это как держать в руках Микеланджело или Моне».
Скрипка застрахована на 4 миллиона долларов, ее футляр снабжен спутниковой системой обнаружения, возят инструмент отдельно от скрипача в бронированной машине с охраной. Но однажды пришлось-таки здорово переволноваться.
Эдвина Мартона в 2006-м пригласили на Олимпиаду в Турин вживую аккомпанировать Евгению Плющенко на показательных выступлениях фигуристов. И вот уж время близится, а «Золотой рыбки» все нет.
Важно
Возможное исчезновение раритета страшно напугало скрипача, да и выступление олимпийского чемпиона оказалось под угрозой. Выяснилось, что три бронированные машины, в одной из которых находилась «Золотая рыбка», по ошибке отправились на другой стадион.
И только увидев хоккеистов, сопровождавшие скрипку поняли, что заехали не туда. «Я очень переживал, но за 15 минут до начала скрипку привезли. Это же было выступление моей жизни: 500 миллионов человек смотрели его во всем мире, и я думаю, что никогда больше у меня такого не будет».
Украсть страдивари
Инструменты Страдивари как редкий и дорогой товар всегда притягивали преступников. Скрипка «Кошанский» долго переходила из рук в руки. Из коллекции Николая II она сначала попала к скрипачу-виртуозу Кошанскому, чьим именем ее и назвали, а после его смерти, сменив несколько владельцев, – к французскому скрипачу Пьеру Амойалу.
Музыкант заказал для инструмента чуть ли не бронированный футляр. Но это не спасло от кражи. Когда скрипач после гастролей в Италии вышел из гостиницы и уложил в салон своей машины футляр с инструментом, его срочно позвали в холл к телефону. Почти одновременно Амойал услышал короткие гудки в трубке и увидел в окно, как отъезжает его автомобиль.
Сначала и сам владелец, и полиция надеялись, что целью злоумышленников стала «Порше» француза, но, увы, вскоре автомобиль был найден, а скрипка уже больше 20 лет в розыске, несмотря на все усилия Интерпола. Это преступление, по мнению полицейских, совершено на почве страсти.
На скрипке, считают они, сейчас втайне играет какой-нибудь богатый поклонник кремонского мастера. Инструмент, как правило, находится, если похищен с целью наживы, ведь в этом случае он где-нибудь да всплывает. В 2005-м в Аргентине была похищена скрипка Страдивари 1736 года стоимостью около 4 млн долларов.
Украденную скрипку случайно обнаружили в местном антикварном магазине. В прошлом году в Вене у известного австрийского скрипача Христиана Альтенбургера вскрыли автогеном сейф и похитили скрипку Страдивари стоимостью 2,5 млн евро. Через месяц полиция нашла похитителей, которые пытались сбыть столь редкий товар, будучи новичками на антикварном рынке.
Также месяц понадобился американским полицейским, вернувшим хозяевам пропавшую виолончель Страдивари стоимостью 3,5 млн долларов. Следователи сразу оповестили Музыкальное сообщество об этой краже, чтобы сделать виолончель опасным приобретением. А неизвестный филантроп предложил 50 000 долларов тому, кто вернет инструмент законному владельцу.
Злоумышленники были найдены. Кражи Страдивари не раз становились темами художественных произведений. Например, «Визит к Минотавру» Стругацких.
Самая дорогая леди
Ежегодно на аукционах Christie’s и Sotheby’s на торги выставляются инструменты Страдивари – наиболее дорогие из музыкальных инструментов. Руководитель отдела музыкальных инструментов Christie’s Керри Кин выделяет несколько параметров, влияющих на цену.
Прежде всего важно, кем изготовлен инструмент, его качество, состояние на момент продажи и кто на нем играл.
В прошлом году был случай, когда скрипка Страдивари была продана всего за 966 тысяч долларов, потому что со времени изготовления в 1726 году она хранилась в частных коллекциях и ни разу не побывала в руках известных музыкантов.
Аукционщики рекомендуют не прятать шедевры, и это приносит свои плоды: их цена возрастает в несколько раз.
В 2005 году скрипка Lady Tennant, созданная Страдивари в 1699 году, то есть за год до его «золотого периода», была продана на открытом аукционе за два с лишним млн долларов.
Совет
Год спустя ее цена выросла до трех миллионов, а в 1998 году похожая скрипка, то есть до «золотого периода» мастера, была продана с аукциона всего за 880 тысяч долларов. На закрытых аукционах их цены возрастают в несколько раз.
Общество Страдивари из Чикаго, которое приобретает редкие скрипки и одалживает их многообещающим молодым музыкантам, оценивает некоторые работы «золотого периода» мастера в 6 млн долларов. Более ранние ценятся меньше, но они «представляют бесконечную ценность для музыкантов, хотя и не звучат на проданную сумму».
https://www.liveinternet.ru/users/3370050/post148515912/
Читать
… – А, кстати, Севочка, как ты относишься к Юрию Николаевичу?
Мерин непонимающе взглянул на бабушку: вопрос был задан отнюдь не «кстати» – до этого они говорили совсем на другую тему. Он даже переспросил: «Как я отношусь к Скоробогатову?»
– Ну… да.
– Нормально. Очень хорошо. А что?
– А он к тебе?
– Тоже. Я думаю. Нормально. А что?!
Они сидели в их общей «гостиной» – в кухне, где каждое утро перед убегом внука на работу Людмила Васильевна готовила и разделяла с ним завтрак. Трапеза подходила к концу, и Мерин мыслями был уже на Петровке.
– А почему ты спрашиваешь? – Он очень удивился бабушкиному вопросу: болезненно щепетильная, она интересовалась подробностями, касающимися профессии внука, крайне редко и только в исключительных случаях. За последнее время ничего экстраординарного, выходящего за рамки обычной муровской текучки, не происходило, и поэтому объяснить бабушкино любопытство Мерин никак не мог. – Почему ты спросила?
Людмила Васильевна отвернулась к плите, загремела сковородками.
– Еще будешь, Севочка?
– Нет, спасибо, я сыт. Я говорю – ты почему спрашиваешь?
– О чем, милый?
– О Скоробогатове.
– О Скоробогатове? – Очень искренне удивилась Людмила Васильевна. – Да просто так.
– Как «так»? Ты же зачем-то спросила.
– Ну спросила. И что? Чему тут удивляться? Ты мне не чужой. – В ее голосе прозвучала едва уловимая обида. – Не пойму.
– Нет, но я уже больше года работаю под его началом – ты не спрашивала…
– Не спрашивала. А теперь спросила.
– Почему?
– Что «почему»?
– Почему спросила?
– Ну не знаю, Севочка. Спросила, и все. Эко событие! Считай, что не спрашивала.
– Не могу.
– Что не можешь?
– Так считать.
– Почему?
– Совесть не велит: кто не глух – тот слышит…
– О, Господи. Ну просто спросила…
– «Просто» ничего не бывает… – поучительно начал Мерин, но Людмила Васильевна громко рассмеялась, чмокнула внука в макушку, сказала примирительно: «Собирайся, Пинкертон, опоздаешь», и поспешно юркнула в свою комнату.
«Да-а, что-то неладно в Датском королевстве. С чего бы это вдруг…»
Долго размышлять на тему необычного бабушкиного поведения не хотелось: предстоял нелегкий день и подойти к нему надо, как учит непререкаемый авторитет майор Трусс, «с чистым листом в мозгах», и обязательно добавляет при этом: «Если таковые в наличии».
А день действительно обещал быть нелегким: накануне стало известно об ограблении квартиры на Тверской, 18, принадлежащей семье известного композитора Твеленева Антона Игоревича, еще в годы гражданской войны писавшего бравые марши для 1-й Конной армии Буденного и по сей день время от времени радующего уцелевших сверстников бесхитростными песенками.
Престарелый музыкант за неделю до случившегося несчастья широко отпраздновал очередной юбилей, был поздравлен Президентом, телевидением, газетами, награжден не первым в своей жизни орденом «За заслуги…» следующей степени, восхвален друзьями-родственниками и теперь отдыхал в кругу своих многочисленных домочадцев от трудов не столько праведных, сколь шумных и хлопотных на тихой подмосковной даче.
Вчера же выяснилось, что кража произошла днем – что-то около часов двух-трех.
Воры действовали предельно нагло, практически в открытую, не спеша вынесли из квартиры все, что сочли нужным, и многолюдные толпы прохожих, праздно шатающихся в это время в самом центре Москвы, рядом с Кремлем, нимало их не смутили.
Четыре одетые в одинаковые яркие фирменные куртки молодца под завязку загрузили подогнанную к подъезду «Газель», зелеными, неотечественного происхождения купюрами щедро отблагодарили вызвавшегося им помочь гаишника, перекрывшего для удобства выезда движение транспорта по Тверской улице, и были таковы.
Обратите внимание
Выяснилось также, что из всех многочисленных родственников больше других пострадала дочь старого музыканта Надежда Заботкина.
Исчезла шкатулка с драгоценностями, две норковые шубы, компьютер, многочисленная видеоаппаратура и, главное, какие-то старинные, чуть ли не доисторических времен фарфоровые статуэтки в количестве тридцати двух штук.
Их она коллекционировала всю сознательную жизнь, с детства, со школы, тряслась над ними, как пожилые мамаши над новорожденными первенцами, держала в стеллажах под затемненными стеклами, оберегая от дневного света и солнечных лучей краску на своих рукотворных совершенствах, и теперь, вызванная оперативниками с дачи, несчастная потерпевшая находилась в состоянии, близком к коматозному. «Ничего не надо, ничего, черт с ним со всем, ничего не жаль, – шептала в минуты прояснения сознания безутешная женщина, – но фарфо-о-ор…». Горе ее выглядело подлинным и невосполнимым.
В момент ограбления в квартире № 6 – огромной, шестикомнатной с бесконечными коридорами, коридорчиками, кладовыми помещениями и закоулками – никого, кроме престарелой домработницы, не было.
Прибывшие на место преступления сыщики обнаружили ее связанной, с заклеенным ртом в одной из ванных комнат.
Попытка по горячим следам выяснить у нее какие-либо подробности произошедшего и тем самым облегчить себе дальнейшую жизнь закончилась провалом: освобожденная пленница только часто-часто крестилась и громко причитала.
Вчера же были опрошены все возможные свидетели преступления: перепуганная насмерть и потому немногословная подслеповатая консьержка; молодцеватый гаишник, помогавший злоумышленникам выруливать на забитую транспортом Тверскую («… этого быть не может, они мне бумаги с печатями показывали, конечный маршрут назвали – Ленинский, 299, деньги совали – я, разумеется, не взял…»). Опросили и немногих оказавшихся на месте жильцов – сентябрь не тот месяц, когда владельцы престижных московских домов предпочитают телевизионные сериалы-страшилки свежему воздуху пригородов или заморским пляжам. Сведения оказались на удивление скудными и разноречивыми. Кто-то слышал подозрительный шум, но не придал этому значения; кто-то видел на лестнице у грузового лифта вполне прилично одетых молодых людей – «обычное дело: многие в этом доме покупают модную мебель, меняют сантехнику, приезжают-уезжают-уносят-приносят, вечное броуновское движение, ни дня покоя»; кто-то вообще ничего не видел и не слышал. И только живущие над Твеленевыми две старые девы в один голос утверждали, что были выстрелы.
Оперативники в поисках гильз на четвереньках облазали все лестницы (хотя, какие к черту выстрелы: ни крови, ни убитых, ни раненых), произвели необходимые замеры в квартире, обработали и сфотографировали места возможных отпечатков пальцев.
Важно
Дождавшись приезда из загорода некоторых обитателей «безразмерной», как ее назвал Анатолий Борисович Трусс, квартиры, попытались с их слов составить опись пропавшего (от периодически теряющей сознание Надежды Антоновны Заботкиной проку было немного, а вот ее племянник Антон, напротив, за недолгое время успел обнаружить отсутствие аж сорока трех предметов, не считая теткиных «японских уродцев», и даже определить приблизительную стоимость похищенного).
На этом скудные «горячие следы» Тверской кражи закончились, и немало удрученные подобной откровенной неудачей оперативники подались в контору для доклада «Самому» – начальнику оперативно-розыскного отдела МУРа полковнику Юрию Николаевичу Скоробогатову.
Тот выслушал подчиненных без обычного в таких случаях внимания, не задал ни единого вопроса, все время, пока шли доклады, занимался разложенными на столе бумагами, отвечал на телефонные звонки, сам неоднократно нажимал кнопку пульта и негромко отдавал короткие приказания, а когда расстроенные таким его поведением оперативники удрученно смолкли, даже не сразу это заметил, и только через долгую паузу, подняв голову и увидев перед собой четыре мрачные физиономии, растянул губы в подобии улыбки и произнес негромко: «Завтра, 15 сентября, в 8.00. Все свободны».
