Януш корчак: отдавший жизнь за детей

20 истин о воспитании от учителя, отдавшего жизнь за детей

Януш Корчак, польский педагог, писатель, врач и общественный деятель принял смерть вместе со своими подопечными в газовой камере.

Когда мне было десять, я обливалась слезами, читая «Король Матиуш Первый». Тогда для меня это была просто грустная книга.

Несколько лет спустя я плакала, узнав о судьбе ее автора. Польский педагог, писатель, врач и общественный деятель. Директор основанного им же Дома сирот для еврейских детей, Януш Корчак ставил во главу угла прежде всего нравственное воспитание человека. В мирное время он боролся за души своих воспитанников. Когда началась Вторая мировая война, борьба уже шла за их жизни.

Обратите внимание

В 1940 году, несмотря на все усилия педагога, дети из Дома сирот очутились в варшавском гетто. Евреи – люди второго сорта для гитлеровцев. Корчак месяц провел в тюрьме и вышел оттуда с подорванным здоровьем, но не сломленным.

6 августа 1942 года 192 ребенка из его приюта были направлены в лагерь смерти Треблинка. С ними были два педагога – сам Корчак и его помощница Стефания Вильчинская.

По свидетельству очевидцев, в последний момент один из немецких офицеров передал Корчаку бумагу. Немцы были готовы подарить жизнь известному педагогу. Но только ему одному. Без детей. Януш отказался. И спустя некоторое время погиб вместе со своими воспитанниками в газовой камере Треблинки.

После себя Януш Корчак оставил потрясающее педагогическое наследие. Еще в 1934 году в кибуце он сформулировал пять главных заповедей для родителей.

1. Любить ребенка вообще, а не только собственного.

2. Наблюдать ребенка.

3. Не давить на ребенка.

4. Быть честным с собой, чтобы быть честным с ребенком.

5. Познать себя, чтобы не воспользоваться преимуществом над беззащитным ребенком.

Воспитать человека: 18 золотых правил Марии Монтессори

Годы спустя биограф Бетти Джон Лифтон в книге «Король детей», посвященной Корчаку, вспомнит: Януш Корчак говорил о необходимости создать декларацию прав детей задолго до того, как подобные документы были разработаны в ООН.

«Читая „Право ребенка на уважение“, „Как любить ребенка“ и другие работы, я собрала вместе те права, которые Корчак считал наиболее важными», – написала Лифтон.

Что-то из этих тезисов, возможно, сейчас вызывает удивление. Что-то – желание поспорить. Но каждый прочитает в них что-то свое. И, возможно, примет – как руководство к действию.

• Ребенок имеет право на любовь: «Любите ребенка, не только собственного»
• Ребенок имеет право на уважение: «Давайте потребуем уважения для сияющих глаз, гладких лбов, юной энергии и доверчивости. Почему потухшие глаза, морщины, неопрятные седые волосы или усталое безразличие вызывают большее уважение?»
• Ребенок имеет право на оптимальные условия для роста и развития: «Мы требуем: долой голод, сырость, зловоние, тесноту, перенаселенность».
• Ребенок имеет право жить настоящим: «Дети – это не люди будущего, это люди сегодняшнего дня».
• Ребенок имеет право быть самим собой: «Ребенок – не лотерейный билет, от которого ждут выигрыша главного приза».

• Ребенок имеет право на ошибки: «Среди детей не больше дураков, чем среди взрослых».
• Ребенок имеет право на неудачу: «Мы отвергаем обманчивое стремление сделать ребенка совершенным».
• Ребенок имеет право на то, чтобы его воспринимали всерьез: «Кто спрашивает мнение ребенка или его согласие?»
• Ребенок имеет право, чтобы его ценили за то, что он есть: «Ребенок, будучи маленьким, имеет низкую рыночную цену».
• Ребенок имеет право желать, предъявлять требования, просить: «С каждым годом разрыв между потребностями взрослых и желаниями детей стремительно расширяется».
• Ребенок имеет право на тайны: «Уважайте их секреты».
• В отдельных случаях ребенок имеет право солгать, обмануть, украсть: «Ребенок имеет право солгать, выманить, вынудить, украсть. Ребенок не имеет права лгать, выманивать, вынуждать, красть».
• Ребенок имеет право на уважение его собственности, его бюджета: «У каждого есть право на собственность, какой бы незначительной или малоценной она ни была».
• Ребенок имеет право на образование.

Как мы делаем из детей монстров своими руками

• Ребенок имеет право сопротивляться педагогическому воздействию, если оно вступает в противоречие с его собственными убеждениями: «Человечеству повезло, что у нас нет возможности принудить детей уступить нашим нападкам на их здравый смысл и человеколюбие».
• Ребенок имеет право на протест против несправедливости: «Мы должны положить конец деспотизму».
• Ребенок имеет право на Детский суд, где он может судить равных себе и быть судим ими: «Сейчас мы – единственные судьи действий, мыслей и планов ребенка… Я знаю, как важен Детский суд, и уверен, что через пятьдесят лет не останется ни одной школы, ни одной организации без такого суда».
• Ребенок имеет право на защиту в рамках судебной системы для малолетних преступников: «Преступивший закон ребенок остается ребенком… К сожалению, нищета, распространяющаяся подобно эпидемии, питает садизм, преступность, грубость, жестокость».
• Ребенок имеет право на уважение его огорчений: «Даже если это всего лишь потеря красивого камушка».
• Ребенок имеет право на общение с Богом. Ребенок имеет право на преждевременную смерть: «Глубокая любовь матери к своему ребенку должна дать ему право на преждевременную смерть, на то, чтобы жизнь его продлилась одну или две весны… Не всякий кустик вырастает в дерево».

4 главных родительских греха в воспитании детей

Ошибки, которые совершают родители, выбирая секции

Януш Корчак: смерть, победившая ложь и зло

«Одна из грубейших ошибок — считать, что педагогика является наукой о ребёнке, а не о человеке». Он учил уважать и раскрывать личность ребенка, а его книги и статьи и сегодня являются ответом на вопросы и ошибки воспитания. 6 августа 1942 года вместе со своими воспитанниками в лагере смерти Треблинка был казнен педагог Януш Корчак.

Имя Януша Корчака я впервые услышал достаточно поздно, уже в университетские годы. Услышал, записал в список программной литературы по курсу педагогики и, конечно же, забыл.

Скажу честно, что я не видел, да  и теперь не особо вижу себя педагогом, учителем, преподавателем, хотя и учился в педагогическом вузе.

Но дисциплину тогда нужно было сдавать, а память о ней, как мне казалось, после этого, навеки останется где-то в зачетке, а потом и вовсе исчезнет.

Важно

Господь распорядился иначе. Пригодились и знания, и даже список литературы. И дисциплина оказалась куда намного шире и интереснее, а главное, знания – практически полезными и применимыми, в чем раньше я почему-то сомневался.

Но став священником, я со временем осознал, что Бог доверил мне своих детей.

И детей разных: счастливых, спокойных, унывающих, неверующих, сомневающихся, порой злых и недоверчивых, надеющихся, ожидающих, ищущих и все равно прекрасных в своей, задуманной Им, неповторимости.

Нет, не работу с людьми поручил, не духовное консультирование, а именно доверил людей как своих детей. И даже наших с женой детей Он мне тоже доверил, а не дал в собственность. Иначе говоря, где-то священник  – тоже детоводитель, получается, то есть педагог.

Впрочем, Януш Корчак видел педагогику не наукой именно о детях и воспитании детей: «Одна из грубейших ошибок — считать, что педагогика является наукой о ребёнке, а не о человеке»…И с этой фразой для меня очень многое стало на свои места. Какая же все-таки ответственность, если кто-то тебе доверил человека. И не с 8 до 19.00, а каждый день, ежечасно, от младенческого крика до последнего вздоха. Доверил, а не подарил. А это значит не распорядиться, а сохранить.

Душа ребенка равно сложна, как и наша

Удивительна судьба Хенрика Гольдшмидта (настоящее имя Януша Корчака). Родился он в 1878 году Польше, когда та была еще княжеством в составе Российской империи. Учился в русской гимназии.

Надо еще не забыть, что по происхождению Хенрик –  еврей, а это значило, что особое, зачастую далеко не дружелюбное отношение со стороны окружающих, было знакомо ему с самого детства, несмотря на то, что семья Гольдшмидтов считалась ассимилированной, в которой очень чтились польские традиции.

Януш Корчак

Уже учась в гимназии, он начинает репетиторскую деятельность, поскольку отец Хенрика Юзеф становится недееспособным по причине душевного заболевания. Во многом болезнь отца стала причиной того, что в дальнейшем Хенрик не заводит семью, боясь, что заболевание генетически передастся его внукам и правнукам, но всю свою жизнь посвящает именно детям. Да и не только жизнь, но и смерть.

По окончании гимназии прекрасно знает русский, немецкий, французский языки, владеет древними языками, поступает и заканчивает медицинский факультет Варшавского университета.

В войне с Японией и в Первой мировой войне, а также в советско-польской войне, Корчак, имевший уже к тому времени этот псевдоним, военный врач, часто бывает на передовой, помогает и оказывает раненым не только медицинскую, но и психологическую помощь, а зачастую просто беседует с человеком, помогая ему отвлечься от страданий и боли разговором, каким-либо интересным, увлекательным рассказом.

А между войнами и после них происходит становление Корчака как педагога, публициста и детского писателя. Его работы приобретают всемирную известность, его идеи в педагогике становятся новаторскими, ими интересуются.

За годы активной работы, Корчак создает детские приюты в Киеве, в Варшаве, особое внимание уделяется воспитанию сирот.

Совет

Одним из важнейших принципов педагогической системы Януша Корчака была и есть самовоспитывающая активность детей.

Ведущими чертами его воспитания были такие качества, как самопознание, саморазвитие, самоконтроль, самооценка и еще много различных вещей, которые делает ребенок САМ.

Одной из главных идей, которую Корчак нес родителям, была мысль позволить ребенку вырасти самим собой, а не тем, кем не стали его родители. Видеть в ребенке полноценного человека: «Вспыльчивый ребёнок, не помня себя, ударил; взрослый, не помня себя, убил. У простодушного ребёнка выманили игрушку; у взрослого — подпись на векселе.

Легкомысленный ребёнок за десятку, данную ему на тетрадь, купил конфет; взрослый проиграл в карты все своё состояние.

Детей нет — есть люди, но с иным масштабом понятий, иным запасом опыта, иными влечениями, иной игрой чувств…» (Как любить ребенка?), одновременно предлагая понять, что на самом деле преимуществ у повзрослевшего человека перед ребенком, если не считать таковой ответственность, по большому счету нет.

Уважать и изучать, открывать личность ребенка, «всё, что достигнуто дрессировкой, нажимом, насилием, — непрочно, неверно и ненадёжно», до уровня ребенка, по мысли Корчака, нужно было не опускаться или приседать, а подтягиваться, расти, становиться на цыпочки, потому что до чувства ребенка надо еще суметь подняться, «душа ребенка равно сложна, как и наша, полна подобных противоречий, в тех же трагичных вечных борениях: стремлюсь и не могу, знаю, что надо, и не умею себя заставить».

Очень точно Корчак указывал на то, что представляет собой воспитание и любовь в том виде в каком они есть сейчас: «Мой ребенок — это моя вещь, мой раб, моя комнатная собачка.

Я чешу его за ушами, глажу по челке, украсив ленточками, вывожу на прогулку, дрессирую его, чтобы он был послушен и покладист, а когда надоест: — Иди поиграй. Иди позанимайся. Пора спать».

А не так ли это действительно?

Обратите внимание

Иногда кажется, что те методы и решения, которые когда-то были предложены «старым доктором» – это прямой ответ на те страшные и порой роковые «воспитательские» ошибки, допускаемые родителями в отношении детей. Любить и дать развиваться, наблюдать и не вмешиваться. Казалось бы в идеях Корчака не просто любовь к человеческой личности, но и доверие Творцу этой личности.

И напоминание родителям о том, что «ребенок не лотерейный билет, на который должен пасть выигрыш в виде портрета в зале заседаний магистрата или бюста в фойе театра.

В каждом есть своя искра, которую может высечь кремень счастья и правды, и, может, в десятом поколении, она вспыхнет пожаром гениальности и, прославив собственный род, осветит человечество светом нового солнца».

Сами нацисты предложили Корчаку свободу

Книги для взрослых и детей, статьи, педагогические исследования, свыше 20 книг о воспитании. К началу Второй мировой войны Януш Корчак был хорошо известен во многих странах.

А поскольку огонь и вода в жизни старого доктора уже были, то оставалось самое тяжелое испытание – медными трубами. Слава и известность, заслуги писательские, могли бы обеспечить Янушу Корчаку не только почет и уважение, но и саму жизнь.

 Вместе со своим «Сиротским домом» Януш Корчак оказался в Варшавском гетто, а это означало только одно – уничтожение.

Еще за несколько лет до войны, может быть предчувствуя развивающиеся события, бывшие ученики старались сделать все, чтобы вывезти доктора Януша из Польши, его ждали в Палестине, в нейтральных странах, куда потом война не дойдет, он много путешествовал, но не оставил свое детище.

Более тридцати лет до своей гибели действовал варшавский «Сиротский дом». Корчак не покинул его и во время оккупации Варшавы нацистами.

Более того, в условиях гетто Корчаком были предприняты попытки создания приюта для тяжелобольных и  умирающих детей, смертность на огражденной территории была высокая. Так старый доктор предвосхитил идею создания детских хосписов.

Понимая невозможность помочь умирающим, Корчак делал все чтобы обеспечить хотя бы достойный и спокойный уход маленьких страдальцев.

Важно

Корчака пытались спасти из гетто, он отклонил все попытки вывести его в безопасное место. Наконец, когда судьба еврейских сирот была решена, сами нацисты предложили Корчаку свободу. Однако эта свобода предлагалась только ему. Одному. Поэтому Корчак вместе со своими воспитанниками поднялся в вагон, уходящий в лагерь смерти Треблинка.

Кадр из фильма “Корчак”

Эммануэль Рингельблюм, один из подпольщиков варшавского гетто, оставил воспоминание: «Нам сообщили, что ведут школу медсестёр, аптеки, детский приют Корчака. Стояла ужасная жара. Детей из интернатов я посадил в самом конце площади, у стены. Я надеялся, что сегодня их удастся спасти… Вдруг пришёл приказ вывести интернат.

Нет, этого зрелища я никогда не забуду! Это был не обычный марш к вагонам, это был организованный немой протест против бандитизма! Началось шествие, какого никогда ещё до сих пор не было. Выстроенные четвёрками дети. Во главе — Корчак с глазами, устремлёнными вперед, державший двух детей за руки.

Даже вспомогательная полиция встала смирно и отдала честь.

6 августа 1942 года Януш Корчак вошел в газовую камеру вместе со своими воспитанниками.

Вернуть доверенное в сохранности, можно, лишь вложив него любовь

В качестве послесловия хотелось бы  вспомнить об одном эпизоде, который, скорее всего, наверное, является просто мифом, но, тем не менее, недалеким от правды.

Офицер СС, командовавший погрузкой и депортацией в Треблинку, узнал писателя Корчака, узнал того, чьи книги он когда-то в детстве читал,  и именно ему было поручено предложить Корчаку покинуть вагон и именно ему Корчак отказал.

А совсем недавно я прочитал о том, что летчиком, который сбил самолет Сент-Эксюпери, тоже, как ни странно, оказался один из его читателей.

И Корчак, и Экзюпери – люди, сделавшие в своей жизни нечто очень важное: они написали о человеке прекрасном… не о прямоходящем, не о разумном, а о человеке, который может созидать этот мир, о той глине, которая была оживотворена Духом, о том, кто украсит мир, когда для зла и беды в нем больше не останется места. И в какое безумное, страшное время, в какой разрушительный и страшный век.

Вернуть доверенное в сохранности, можно, лишь вложив него любовь. А иногда и жизнь. Удивительный и страшный подвиг, постичь который нельзя, если ты им не жил всю жизнь.

Умирание за этих детей случилось в жизни Корчака не в Треблинке, а гораздо раньше, когда детские глаза посмотрели на него с доверием и любовью. Ответной любовью.

И почему-то я уверен, что это чувство не оставило их в этот  страшный смертный миг. И даже не чувство. А именно Любовь. Как начало и причина всего.

Светлая и добрая память «старому доктору» и его воспитанникам.

10 гениальных цитат януша корчака о том, как правильно воспитывать ребенка

«Летидор» собрал самые яркие цитаты Януша Корчака о воспитании и развитии ребенка, которые должен знать каждый родитель.

Януш Корчак — польский педагог еврейского происхождения, который в 29 лет отказался от личной жизни, чтобы посвятить себя чужим детям.

От выбора, который он сделал однажды, Корчак ни разу не отступил, даже когда садился вместе со своими воспитанниками в поезд, направлявшийся в лагерь смерти в Треблинке.

Во всем мире Корчак известен своими работами «Как любить ребенка», «Педагогическая публицистика» и «Правила жизни». Он работал в обычном интернате и смотрел на педагогику как на науку любви к детям. В качестве поощрения использовал улыбку и ласковое слово.

«Летидор» собрал самые яркие цитаты Януша Корчака о воспитании и развитии ребенка, которые должен знать каждый родитель.

«Ребенок слаб. Мы можем его поднять, подбросить вверх, усадить против воли, можем насильно остановить на бегу, свести на нет его усилия.

Всякий раз, когда он не слушается, у меня про запас есть сила. И он знает, что обязан уступить; а ведь сколько раз пытается ослушаться, прежде чем поймет, сдастся, покориться!

Кто и когда, в каких исключительных условиях осмелится толкнуть, тряхнуть, ударить взрослого? А какими обычными и невинными кажутся нам наши шлепки, волочения ребенка за руку, грубые «ласковые» объятия».

«Есть как бы две жизни: одна — важная и почтенная, а другая — снисходительно нами допускаемая, менее ценная. Мы говорим: будущий человек, будущий работник, будущий гражданин. Что они еще только будут, что потом начнут по-настоящему, что всерьез это лишь в будущем. А пока милостиво позволяем путаться под ногами, но удобнее нам без них».

«Ребенок — иностранец, он не понимает языка, не знает направления улиц, не знает законов и обычаев.Совет

Порой предпочитает осмотреться сам; трудно — попросит указания и совета. Необходим гид, который вежливо ответит на вопросы. Уважайте его незнание!»

«— Что из него будет, кем вырастет? — спрашиваем мы себя с беспокойством. Хотим, чтобы дети были лучше нас. Грезится нам совершенный человек будущего.

Надо бдительно ловить себя на лжи, клеймя одетый в красивые слова эгоизм.

Будто самоотречение, а по существу — грубое мошенничество».

«Когда ребенок должен ходить и говорить? Тогда, когда он ходит и говорит. Когда должны прорезываться зубки? Именно тогда, когда они прорезываются. И темечко как раз тогда должно зарасти, когда зарастает. И спать младенец должен столько часов, сколько ему надо, чтобы высыпаться».

«Из страха, как бы смерть не отняла у нас ребенка, мы отнимаем ребенка у жизни; не желая, чтобы он умер, не даем ему жить».

«Страх за жизнь ребенка соединен с боязнью увечья; боязнь увечья сцеплена с чистотой, залогом здоровья; тут полоса запретов перекидывается на новое колесо: чистота и сохранность платья, чулок, галстука, перчаток, башмаков. Дыра уже не во лбу, а на коленках брюк. Не здоровье и благо ребенка, а тщеславие наше и карман. Новый ряд приказов и запретов вызван нашим собственным удобством».

«Ради завтра пренебрегают тем, что радует, печалит, удивляет, сердит, занимает ребенка сегодня.

Ради завтра, которое ребенок не понимает и не испытывает потребности понять, расхищаются годы и годы жизни».

«Игры — не столько стихия ребенка, сколько единственная область, где мы предоставляем ему более или менее широкую инициативу. Лишь в играх ребенок чувствует себя до некоторой степени независимым.

Все остальное — мимолетная милость, временная уступка. На игру же у ребенка есть право».

«Если жизнь требует клыков, разве вправе мы вооружать детей одним румянцем стыда да тихими вздохами?

Твоя обязанность — воспитывать людей, а не овечек, работников, а не проповедников: в здоровом теле — здоровый дух.

А здоровый дух не сентиментален и не любит быть жертвой».

Цитаты и заповеди Януша Корчака или Основатель детского дома радости

Януш Корчак (настоящее имя – Генрик Гольдшмит) – известный польский педагог, врач, писатель, общественный деятель.

Он не был психологом по образованию, но если окунуться в то время, когда жил Януш Корчак (1878 – 1942), понять, как он жил, какие истины исповедовал и какие труды оставил после себя, приходит безоговорочное осознание того, сколько сделал этот выдающийся деятель для понимания психологии детей. Его многочисленные труды об истинных ценностях жизни и становлении личности, среди которых «Право ребенка на уважение», «Как любить ребенка» говорят сами за себя…

Упоминание о Януше Корчаке, часто звучит в контексте воспитателя и Педагога с большой буквы, при этом многие упускают из вида то, что Януш Корчак начинал свою деятельность педиатром. Жизненный путь этой незаурядной личности позволяет понять, что выбранные им два направления – лечение детей и просветительская деятельность практически всю жизнь шли параллельно друг другу.

Януш Корчак

Поступив на медицинский факультет Варшавского университета, Януш начал изучать педагогическую деятельность и идеи Песталоцци.

Он совершал ознакомительные поездки по всей Европе с целью понять, в каких условиях живут дети в приютах в разных уголках мира.

Корчак интересовался образованием в школах и системой здравоохранения в детских больницах: слушал лекции, знакомился с различными воспитательными учреждениями и проходил практику в детских клиниках.

За время работы в детских больницах, он проникся любовью и уважением к детской душе, обратив внимание на то, «с каким достоинством, по-взрослому и мудро умеет умирать ребенок…».

Он сделал целью всей своей жизни обеспечить обездоленным и осиротевшим детям достойную жизнь.

Обратите внимание

Корчак одним из первых попытался встать на место детей, не просто обиженных судьбой, но и находящихся в униженной зависимости от взрослых.

На протяжении жизни он пытался лечить не только тела, но и души детей.

Он делает всё возможное, чтобы защитить их от одиночества, отчаяния и боли.

Мечты сбываются… Детский дом радости

Достаточно молодым, в возрасте 33 лет, Янушу Корчаку удалось осуществить свою мечту. Он открыл в Варшаве «Дом сирот», которым впоследствии руководил до конца жизни. Детский дом радости – так еще называли творение Корчака, не был приютом в традиционном понимании этого слова.

Необычное, а для многих детей, единственное пристанище было похоже на детскую республику, где Януш применял новаторские педагогические методики. Корчак акцентировал свое внимание на признании ценности личности ребенка, признания за ребенком права на индивидуальность.

Корчак был уверен, что становление ребенка как личности – это долгий процесс пробуждения и развития в ребенке потребности к самосознанию, самоконтролю и воли к самосовершенствованию.

Уникальному «Дому сирот» не было равных во всей Европе. Создавался он на средства неравнодушных людей и стал оазисом доброты и настоящим пристанищем не только для двухсот детишек, но и для самого Корчака.

В доме все жили по особым правилам, которые учили детей любить и уважать себя, быть трудолюбивыми и с оптимизмом смотреть на жизнь. В приюте работало детское самоуправление, существовал детский товарищеский суд и совет при суде.

Решения суда были обязательны для руководства приюта, причем, «подсудимыми» могли стать не только воспитанники приюта, но и его воспитатели.

Детский суд был судом, который не выносил никаких наказаний, потому что в детской республике действовал непреложный закон: «Если кто-то сделал что-нибудь плохое, лучше всего простить его. Если сделал плохое, потому что не знал, что это плохо, теперь уже будет знать. Если сделал плохое не нарочно, в будущем будет осторожнее».

* * *

Важно

Во время гитлеровского холокоста старый доктор не оставил детей на произвол судьбы. В 1940 году его арестовали, несколько месяцев он просидел в тюрьме, откуда Януша Корчака выкупили его бывшие воспитанники.

Вернувшись в «Дом Сирот», который на тот момент находился на территории Варшавского гетто, Корчак продолжал поддерживать дух воспитанников, несмотря на то, что положение детей с каждым днем ухудшалось.

Множество людей пытались уговорить Корчака покинуть гетто, зная, что власти разрешили ему уходить и возвращаться, но Корчак отказался бросить детей и спасти свою жизнь. Трижды ему предлагали спастись, трижды, он отказывался…

В августе 1942 года основателя детского дома радости и двести его воспитанников отправили в концлагерь в Треблинку, где через непродолжительное время Януш Корчак вместе со всеми детьми встретил смерть в газовой камере…

О том, как относился этот удивительный человек к детям, без лишних слов становится понятно, читая его красноречивые цитаты и заповеди, с которыми стоит ознакомиться каждому родителю:

«Детство – фундамент жизни. Без безмятежного, наполненного детства, последующая жизнь будет ущербной. Ребенок – это ученый в лаборатории, напрягающий свою волю и ум для решения труднейших задач».

«Упрямый ребенок – это результат неразумного поведения матери».

«Детей нет, есть люди: с иным масштабом понятий, иным запасом опыта, иными влечениями, иной игрой чувств».

«Детское «дай», даже просто протянутая рука должны столкнуться когда-нибудь с нашим «нет», а от этих первых «не дам, не разрешаю» зависит успех целого и огромного раздела воспитательной работы».

«Меня не касается, маленький кто-либо или большой и что говорят про него другие: красив, некрасив, умён, глуп; меня не касается даже, хорошо ли учится, хуже меня или лучше; девочка это или мальчик. Для меня человек хорош, если хорошо относится к людям, если не желает и не делает зла, если он добрый».

Десять заповедей воспитания детей: 

1. Не жди, что твой ребенок будет таким, как ты или таким, как ты хочешь. Помоги ему стать не тобой, а собой.
2. Не требуй от ребенка платы за все, что ты для него сделал. Ты дал ему жизнь, как он может отблагодарить тебя? Он даст жизнь другому, тот – третьему, и это необратимый закон благодарности.
3. Не вымещай на ребенке свои обиды, чтобы в старости не есть горький хлеб. Ибо что посеешь, то и взойдет.
4. Не относись к его проблемам свысока. Жизнь дана каждому по силам, и будь уверен – ему она тяжела не меньше, чем тебе, а может быть, и больше, поскольку у него нет опыта.
5. Не унижай!
6. Не забывай, что самые важные встречи человека – его встречи с детьми.

   Обращай больше внимания на них – мы никогда не можем знать, кого мы встречаем в ребенке.

7. Не мучь себя, если не можешь сделать что-то для своего ребенка, просто помни: для ребенка сделано недостаточно, если не сделано все возможное.
8. Ребенок – это не тиран, который завладевает всей твоей жизнью, не только плод от плоти и крови.

   Это та драгоценная чаша, которую Жизнь дала тебе на хранение и развитие в нем творческого огня.

9. Это раскрепощенная любовь матери и отца, у которых будет расти не «наш», «свой» ребенок, но душа, данная на хранение.
10. Умей любить чужого ребенка. Никогда не делай чужому то, что не хотел бы, чтобы делали твоему.

11. Люби своего ребенка любым – неталантливым, неудачливым, взрослым. Общаясь с ним – радуйся, потому что ребенок – это праздник, который пока с тобой.

Подготовила Вера Пустовидко

Помогите проекту – поделитесь статьей в соц.сетях! Спасибо! 🙂

«Вы ошибаетесь. Дети — прежде всего»

История Януша Корчака начинается с конца. С подвига, о котором знают все: ведёт отряд детей из своего приюта на поезд, увозящий их в Треблинку. Комендант СС предлагает ему остаться — одному, без детей.

Ответом ему служит злой хлопок вагонной двери, закрывшейся изнутри. «Вы ошибаетесь. Дети — прежде всего». Его жизнь была цельной, как ответ на вопрос, название его первой книги: «Как любить ребёнка?».

Если бы Корчак жил в наше время, он, возможно, основал бы свою педагогическую школу, выступал с лекциями и давал мастер-классы.

Всё про ЕГЭ. Рассылка

Для тех, кто готовится к главному школьному экзамену

Но время, в которое он родился, безжалостно определило рамки жизни за него. Появление на свет в небогатой, но интеллигентной еврейской семье. Болезнь и смерть отца, первые заработки в качестве репетитора ещё в старших классах гимназии. Медицинский факультет, на котором он выбрал профессию педиатра. Три войны: Русско-японская, Первая и Вторая мировые.

Эпоха задала рамки его жизни, но не её содержание. Своё предназначение Януш Корчак выбрал сам

В своих книгах он рассказывал, что уже в пять лет остро почувствовал несправедливость мира. На улицах родной Варшавы он видел сверстников: одни были сыты и хорошо одеты, шли за ручку с гувернёрами.

Другие дети были грязными, оборванными, и за ними никто не присматривал.

Тогда маленький Хенрик Гольдшмит (настоящее имя педагога) впервые задался вопросом: что сделать, чтобы в мире не было таких несчастных, оборванных и грязных детей?

Совет

Когда будущему знаменитому педагогу было 11 лет, у его отца обнаружились первые признаки душевной болезни. Лечение стоило недешёво.

Чтобы помочь матери и младшей сестре, в 14 лет Хенрик стал давать частные уроки детям помладше. Поступив на медицинский факультет Варшавского университета, Хенрик не переставал интересоваться педагогикой.

Он ездил в Швейцарию, чтобы ознакомиться с системой Песталоцци, читал книги о воспитании и развитии детей.

Януш Корчак в детстве

Свои педагогические наблюдения Корчак продолжал, работая педиатром на старших курсах и после окончания университета. Он видел разные семьи и разных детей, сравнивал практический опыт с написанным в книгах, восхищался интуиции матерей и огорчался, что некоторые родители подменяют своё чутье готовыми схемами из книг, разрушая контакт с ребёнком.

Мать чувствует и лучше знает своего ребёнка, если даёт себе труд прислушаться к нему и к себе, утверждал он в своей книге «Как любить ребёнка»:

«Я хочу, чтоб поняли и полюбили чудесное, полное жизни и ошеломляющих неожиданностей творческое „не знаю“ современной науки о ребёнке. Я хочу, чтоб поняли: никакая книга, никакой врач не заменят собственной живой мысли, собственного внимательного взгляда».

Корчак утверждал: нет единых нормативов для всех — малыш научится ползать, ходить и говорить именно тогда, когда его собственное развитие достигнет этой ступени. Ребёнок делает это в своём темпе, и чуткие родители знают это.

Корчак с ребёнком

Он огорчался тем, как необдуманными запретами и постоянными «нельзя» родители легко, сами того не замечая, отбирают у детей радость победы и преодоления: «Что ты там крутишься, что ты там вечно колдуешь? Не трогай, испортишь. Сейчас же иди в комнату».

6 советов о том, как правильно запрещать

Право на риск, на то, чтобы быть подверженным опасности — одно из неотъемлемых прав ребёнка, настаивал он. Это не значит быть беспечным, это значит — стараясь уберечь ребёнка, не прятать его от самой жизни.

С точки зрения тревожного родителя, мир полон опасностей, но, запрещая ребёнку экспериментировать, рисковать, пробовать окружающий мир, есть риск сделать его апатичным и равнодушным ко всему — «пригасить саму жизнь».

«В страхе, как бы смерть не отобрала у нас ребёнка, мы отбираем ребёнка у жизни; оберегая от смерти, мы не даем ему жить».

Корчак рассказывал, что, отвлекая маленьких пациентов от пугающей обстановки врачебного кабинета, начинал спрашивать их: «Ты умеешь залезть на стул?», «Умеешь скакать на одной ножке?», «Можешь левой рукой поймать мяч?». Ободрённые таким вниманием малыши с радостью начинали рассказывать доктору о том, что умеют, и забывали о неприятном осмотре горла и невкусных лекарствах.

Обратите внимание

Система запретов должна быть ясной, считал Корчак. «Нельзя» не должно быть много, но оно должно быть твердым.

Труд и в некотором смысле творчество родителей — не полениться и не растеряться, продумать логичную систему «нельзя» и «можно»

В 1907 году Корчак в Берлине прошёл практику в детских больницах и воспитательных учреждениях. Всё это он делал за свои деньги — хотел стать отличным врачом и педагогом.

А спустя четыре года 33-летний Корчак осуществил свою давнюю мечту: основал «Дом сирот» для еврейских детей. Этим учреждением он руководил до конца жизни.

Кто бы ни спонсировал его детище, Корчак требовал от филантропов оставить ему полное право руководить жизнью детского дома.

Типичные сиротские приюты того времени были мрачным местом, где господствовали армейская дисциплина, суровые наказания и полное подавление воли. Своей целью Корчак поставил создать гуманную обстановку, растить детей в любви и уважении, но в то же время прививать им ответственность за свою жизнь. «Воспитания без участия в нём самого ребёнка не существует», — говорил он.

В Доме сирот и Нашем доме — втором приюте, созданным Корчаком, — было введено самоуправление.

Дети под контролем педагога сами регулировали правила жизни и распорядок дня, разрешали конфликты в коллективе

Важно

Принятые Советом самоуправления законы вводились на определённый срок, за который должны были пройти проверку временем. После назначенного срока совет собирался вновь, чтобы обсудить: насколько удачным оказалось введённое правило, следует ли его оставить, нужно ли внести поправки.

Вместе с ребятами Корчак составил местный Кодекс, содержавший более 100 статей, и ввёл товарищеский суд, который определял меру проступков. Судьи избирались жребием из тех ребят, которые последнюю неделю не совершали никаких проступков. Кодекс товарищеского суда гласил:

«Если кто-то совершил плохой поступок, лучше всего простить его. Если совершил такой поступок, потому что не знал, что это плохо, теперь уже будет знать. Если поступил плохо не нарочно, в будущем будет осторожнее.

(…) Суд должен защищать тихих от обид, наносимых забияками и драчунами, суд должен взять под защиту слабых, чтобы к ним не приставали сильные, суд должен защищать прилежных и трудолюбивых, чтобы им не мешали нерадивые и лентяи.

Суд должен заботиться о порядке, потому что от беспорядка больше всего страдают добрые, честные и добросовестные люди. Суд — ещё не справедливость, но должен стремиться к справедливости, суд — ещё не правда, но должен стремиться к правде».

Проступки вплоть до сотой статьи прощались с условием, что совершивший его постарается больше не повторять содеянного.

Самые тяжёлые наказывались временным лишением гражданских прав: права голоса, свободного выхода в город и посещения родных, права быть опекуном и так далее, а также ставили воспитанника под угрозу исключения из интерната.

Если никто из других детей не согласен был взять провинившегося на поруки и помочь ему исправиться, его исключали. Правда, за всё время существования приюта таких случаев было очень мало.

Как была устроена советская школа двадцатых годов

Совет самоуправления распределял дежурства, в которые входила уборка помещения, помощь в приготовлении пищи, присмотр за самыми младшими подопечными и уход за больными. Работа была добровольной, однако активный труд предполагал поощрение.

Дети вели документацию, учитывая работу каждого воспитанника.

Эта система оказалось настолько успешной, что за первый год существования Дома сирот, в котором жили более сотни детей, количество работающего в приюте взрослого персонала удалось сократить до четырёх человек: экономка, воспитательница, сторож и кухарка.

Совет

Фактически великому педагогу удалось создать на территории отдельно взятого детского дома успешную модель гражданского общества. У детей была своя газета с редакционным советом и типографией, канцелярия, мастерские и игровые комнаты.

Корчак считал, что категорический запрет — неэффективная мера воспитания. К примеру, с детскими драками он поступил так: они не были запрещены категорически, однако драчуны вносились в публичный список. Таким образом, все знали, кто задирает слабых и маленьких, и это считалось позором.

Ребёнок, желающий избавиться от плохой привычки (например, ссориться с друзьями или употреблять бранные слова), мог заключить с Корчаком тайное пари

Если поставленной цели не удавалось достичь, выигрывал «пан доктор», если же получалось, то его подопечный. Пари можно было заключать многократно. Постепенно у ребёнка вырабатывался соответствующий навык, и плохие привычки постепенно сходили на нет.

Помня о том, что его воспитанники прежде всего дети, которым необходимо дурачиться, директор вводил в распорядок забавные праздники: День грязнули, когда нельзя было умываться, День первого снега, праздники Самого короткого дня, когда можно не вставать с постели, и Самой короткой ночи, когда разрешалось не ложиться спать.

Руководя приютом, Корчак написал почти все свои самые известные повести для детей: «Король Матиуш Первый», «Банкротство маленького Джека», «Кайтусь-чародей». И множество трудов по педагогике, которые переиздаются до сих пор: «Как любить ребёнка», «Несерьёзная педагогика», «Право ребёнка на уважение».

С приходом к власти Третьего рейха и усилением антисемитских настроений в Европе Корчаку не раз предлагали уехать. Но он даже не рассматривал такой возможности: оставить детей и приют, дело своей жизни. В 1940 году вместе с воспитанниками он был отправлен в Варшавское гетто.

Педагогу, который стремился как можно лучше подготовить детей к жизни, пришлось готовить их к смерти

Обратите внимание

Ещё два года Корчак самоотверженно сражался за благополучие воспитанников, надеясь, что кому-то из них удастся выжить.

Насколько это было возможно, он поддерживал обычный распорядок приюта, добывал для детей одежду и лекарства. «Пану доктору» было уже за 60.

Как рассказывают очевидцы, целый день он бродил по гетто и возвращался вечером — порой с пустыми руками или с краюшкой хлеба или, если день был удачным, с мешком полугнилой картошки.

В августе 1942 года пришёл приказ о депортации его воспитанников в Треблинку. Шествие Корчака и детей к поезду смерти Варшава не забудет никогда. Доктор выстроил детей в четвёрки и пошёл во главе колонны, держа на руках больную девочку по имени Натя, которая не могла ходить. Отряд детей нёс знамя короля Матиуша — золотой клевер на зелёном фоне.

Говорят, что при виде них даже вспомогательная полиция встала и отдала честь. Немецкий комендант, отвечавший за погрузку и отправление «эшелона смерти», спросил Корчака, не он ли написал «Банкротство маленького Джека».

— Это как-то связано с погрузкой эшелона? — сухо спросил Корчак.

— Хорошая книжка, я читал в детстве. Вы можете остаться, доктор, — ответил комендант.

— А дети?

— Это невозможно. Дети поедут.

«Вы ошибаетесь, — крикнул Корчак, — вы ошибаетесь, дети прежде всего!». И захлопнул дверь вагона изнутри

6 августа 1942 года в концлагере Треблинка Корчак вместе со своими детьми вошёл в газовую камеру. Он держал на руках двух самых маленьких детей, которым рассказывал сказку.

Последняя запись в дневнике Януша Корчака, сделанная 5 августа 1941 года: «Последний год, последний месяц или час. Хотелось бы умирать, сохраняя присутствие духа и в полном сознании. Не знаю, что бы я сказал детям на прощание. Хотелось бы только сказать: сами избирайте свой путь. Я никому не желаю зла. Не умею. Не знаю, как это делается».

Януш Корчак: “Ребёнок – это не тиран, который завладевает всей твоей жизнью”

Его героическая смерть стала символом победы духа. Януш Корчак отказался бросить своих воспитанников и вместе с ними отправился в лагерь смерти, превратив для детей эту трагическую дорогу в игру, сказочное путешествие. Погиб он вместе с ними в одной из газовых камер концлагеря в Треблинке.

Немцы, предлагавшие всемирно известному педагогу жизнь и свободу, были немало удивлены отказом Корчака, а для него это был единственно возможный в сложившихся обстоятельствах поступок, полностью соответствовавший принципам его учения.

Януш Корчак – литературный псевдоним Генрика Гольдшмита, родившегося 22 июля 1878 года в Варшаве в интеллигентной семье польских евреев. Варшава тогда находилась на территории Российской империи и Корчак закончил классическую русскую гимназию, выучив помимо русского, французского и немецкого языков, латынь и греческий.

Уже с пятого класса, чтобы помочь семье, попавшей в тяжёлое материальное положение, юный гимназист подрабатывал репетиторством, помогая детям из богатых семей, успевать по грамматике, истории и географии. Пытаясь заинтересовать своих подопечных школьными предметами, Януш придумывал сказки и игры, захватывавшие внимание детей и ненавязчиво погружавшие их в тему урока.

Важно

Корчак обнаруживает, что и сам не на шутку увлечён процессом и решает посвятить свою жизнь педагогике.

Выпускник гимназии подходит к своему дальнейшему образованию не по годам мудро. Прежде чем воспитывать и учить ребёнка, сначала надо разобраться с его здоровьем и понять его психику.

Рассуждая так, Корчак поступает на медицинский факультет Варшавского университета на отделение педиатрии, где помимо медицины серьёзно изучает психологию и социологию. Став детским врачом, Корчак отправляется в Швейцарию для знакомства с концепцией знаменитого педагога-реформатора Песталоцци.

Позже Корчак слушает лекции по педагогике в Берлине и Париже, изучает как поставлена работа с детьми-сиротами в Англии.

Вторую профессию – военного врача – Корчаку приходится получить на полях сражений русско-японской войны на Дальнем Востоке. Ему придётся возвращаться к ней и в Первую мировую и в советско-польскую войну. Как военный врач Корчак дослужится до майора польской армии и не снимет форму даже после оккупации Польши нацистами.

В перерывах между войнами, которых в начале ХХ века было немало, Корчак основывает в Варшаве экспериментальный приют для детей – Дом сирот, организованный в полном соответствии с формирующимся к тому времени корчаковским учением о ребёнке, главным принципом которого становится утверждение, что ребёнок – это не будущий человек, а настоящий, “здесь и сейчас” имеющий право на своё мнение, личную свободу и полноправный диалог со взрослым. Необходимым условием организации жизни детей по Корчаку оказывалось создание доброжелательной атмосферы, откровенности, доверия, гарантий защиты ребёнка от насилия, полное удовлетворение его потребностей и интересов. При этом важным элементом воспитания становился добровольный созидательный труд на общее благо детского коллектива.

Януш Корчак. Жизнь Во Имя Детей

История Януша Корчака начинается с конца. С подвига, о котором знают все: ведёт отряд детей из своего приюта на поезд, увозящий их в Треблинку. Комендант СС предлагает ему остаться — одному, без детей.

Ответом ему служит злой хлопок вагонной двери, закрывшейся изнутри. «Вы ошибаетесь. Дети — прежде всего». Его жизнь была цельной, как ответ на вопрос, название его первой книги: «Как любить ребёнка?».

Если бы Корчак жил в наше время, он, возможно, основал бы свою педагогическую школу, выступал с лекциями и давал мастер-классы.

Совет

Но время, в которое он родился, безжалостно определило рамки жизни за него. Появление на свет в небогатой, но интеллигентной еврейской семье. Болезнь и смерть отца, первые заработки в качестве репетитора ещё в старших классах гимназии. Медицинский факультет, на котором он выбрал профессию педиатра. Три войны: Русско-японская, Первая и Вторая мировые.

Эпоха задала рамки его жизни, но не её содержание. Своё предназначение Януш Корчак выбрал сам

В своих книгах он рассказывал, что уже в пять лет остро почувствовал несправедливость мира. На улицах родной Варшавы он видел сверстников: одни были сыты и хорошо одеты, шли за ручку с гувернёрами.

Другие дети были грязными, оборванными, и за ними никто не присматривал.

Тогда маленький Хенрик Гольдшмит (настоящее имя педагога) впервые задался вопросом: что сделать, чтобы в мире не было таких несчастных, оборванных и грязных детей?

Когда будущему знаменитому педагогу было 11 лет, у его отца обнаружились первые признаки душевной болезни. Лечение стоило недешёво.

Чтобы помочь матери и младшей сестре, в 14 лет Хенрик стал давать частные уроки детям помладше. Поступив на медицинский факультет Варшавского университета, Хенрик не переставал интересоваться педагогикой.

Он ездил в Швейцарию, чтобы ознакомиться с системой Песталоцци, читал книги о воспитании и развитии детей.

Свои педагогические наблюдения Корчак продолжал, работая педиатром на старших курсах и после окончания университета. Он видел разные семьи и разных детей, сравнивал практический опыт с написанным в книгах, восхищался интуиции матерей и огорчался, что некоторые родители подменяют своё чутье готовыми схемами из книг, разрушая контакт с ребёнком.

Обратите внимание

Мать чувствует и лучше знает своего ребёнка, если даёт себе труд прислушаться к нему и к себе, утверждал он в своей книге «Как любить ребёнка»:

Корчак утверждал: нет единых нормативов для всех — малыш научится ползать, ходить и говорить именно тогда, когда его собственное развитие достигнет этой ступени. Ребёнок делает это в своём темпе, и чуткие родители знают это.

Он огорчался тем, как необдуманными запретами и постоянными «нельзя» родители легко, сами того не замечая, отбирают у детей радость победы и преодоления: «Что ты там крутишься, что ты там вечно колдуешь? Не трогай, испортишь. Сейчас же иди в комнату».

Право на риск, на то, чтобы быть подверженным опасности — одно из неотъемлемых прав ребёнка, настаивал он. Это не значит быть беспечным, это значит — стараясь уберечь ребёнка, не прятать его от самой жизни.

С точки зрения тревожного родителя, мир полон опасностей, но, запрещая ребёнку экспериментировать, рисковать, пробовать окружающий мир, есть риск сделать его апатичным и равнодушным ко всему — «пригасить саму жизнь».

Корчак рассказывал, что, отвлекая маленьких пациентов от пугающей обстановки врачебного кабинета, начинал спрашивать их: «Ты умеешь залезть на стул?», «Умеешь скакать на одной ножке?», «Можешь левой рукой поймать мяч?». Ободрённые таким вниманием малыши с радостью начинали рассказывать доктору о том, что умеют, и забывали о неприятном осмотре горла и невкусных лекарствах.

Система запретов должна быть ясной, считал Корчак. «Нельзя» не должно быть много, но оно должно быть твердым.

Труд и в некотором смысле творчество родителей — не полениться и не растеряться, продумать логичную систему «нельзя» и «можно»

Важно

В 1907 году Корчак в Берлине прошёл практику в детских больницах и воспитательных учреждениях. Всё это он делал за свои деньги — хотел стать отличным врачом и педагогом.

А спустя четыре года 33-летний Корчак осуществил свою давнюю мечту: основал «Дом сирот» для еврейских детей. Этим учреждением он руководил до конца жизни.

Кто бы ни спонсировал его детище, Корчак требовал от филантропов оставить ему полное право руководить жизнью детского дома.

Типичные сиротские приюты того времени были мрачным местом, где господствовали армейская дисциплина, суровые наказания и полное подавление воли. Своей целью Корчак поставил создать гуманную обстановку, растить детей в любви и уважении, но в то же время прививать им ответственность за свою жизнь. «Воспитания без участия в нём самого ребёнка не существует», — говорил он.

В Доме сирот и Нашем доме — втором приюте, созданным Корчаком, — было введено самоуправление.

Дети под контролем педагога сами регулировали правила жизни и распорядок дня, разрешали конфликты в коллективе

Принятые Советом самоуправления законы вводились на определённый срок, за который должны были пройти проверку временем. После назначенного срока совет собирался вновь, чтобы обсудить: насколько удачным оказалось введённое правило, следует ли его оставить, нужно ли внести поправки.

Вместе с ребятами Корчак составил местный Кодекс, содержавший более 100 статей, и ввёл товарищеский суд, который определял меру проступков. Судьи избирались жребием из тех ребят, которые последнюю неделю не совершали никаких проступков. Кодекс товарищеского суда гласил:

«Если кто-то совершил плохой поступок, лучше всего простить его. Если совершил такой поступок, потому что не знал, что это плохо, теперь уже будет знать. Если поступил плохо не нарочно, в будущем будет осторожнее.

(…) Суд должен защищать тихих от обид, наносимых забияками и драчунами, суд должен взять под защиту слабых, чтобы к ним не приставали сильные, суд должен защищать прилежных и трудолюбивых, чтобы им не мешали нерадивые и лентяи.

Совет

Суд должен заботиться о порядке, потому что от беспорядка больше всего страдают добрые, честные и добросовестные люди. Суд — ещё не справедливость, но должен стремиться к справедливости, суд — ещё не правда, но должен стремиться к правде».

Проступки вплоть до сотой статьи прощались с условием, что совершивший его постарается больше не повторять содеянного.

Самые тяжёлые наказывались временным лишением гражданских прав: права голоса, свободного выхода в город и посещения родных, права быть опекуном и так далее, а также ставили воспитанника под угрозу исключения из интерната.

Если никто из других детей не согласен был взять провинившегося на поруки и помочь ему исправиться, его исключали. Правда, за всё время существования приюта таких случаев было очень мало.

Совет самоуправления распределял дежурства, в которые входила уборка помещения, помощь в приготовлении пищи, присмотр за самыми младшими подопечными и уход за больными. Работа была добровольной, однако активный труд предполагал поощрение.

Дети вели документацию, учитывая работу каждого воспитанника.

Эта система оказалось настолько успешной, что за первый год существования Дома сирот, в котором жили более сотни детей, количество работающего в приюте взрослого персонала удалось сократить до четырёх человек: экономка, воспитательница, сторож и кухарка.

Фактически великому педагогу удалось создать на территории отдельно взятого детского дома успешную модель гражданского общества. У детей была своя газета с редакционным советом и типографией, канцелярия, мастерские и игровые комнаты.

Корчак считал, что категорический запрет — неэффективная мера воспитания. К примеру, с детскими драками он поступил так: они не были запрещены категорически, однако драчуны вносились в публичный список. Таким образом, все знали, кто задирает слабых и маленьких, и это считалось позором.

Обратите внимание

Ребёнок, желающий избавиться от плохой привычки (например, ссориться с друзьями или употреблять бранные слова), мог заключить с Корчаком тайное пари

Если поставленной цели не удавалось достичь, выигрывал «пан доктор», если же получалось, то его подопечный. Пари можно было заключать многократно. Постепенно у ребёнка вырабатывался соответствующий навык, и плохие привычки постепенно сходили на нет.

Помня о том, что его воспитанники прежде всего дети, которым необходимо дурачиться, директор вводил в распорядок забавные праздники: День грязнули, когда нельзя было умываться, День первого снега, праздники Самого короткого дня, когда можно не вставать с постели, и Самой короткой ночи, когда разрешалось не ложиться спать.

Руководя приютом, Корчак написал почти все свои самые известные повести для детей: «Король Матиуш Первый», «Банкротство маленького Джека», «Кайтусь-чародей». И множество трудов по педагогике, которые переиздаются до сих пор: «Как любить ребёнка», «Несерьёзная педагогика», «Право ребёнка на уважение».

С приходом к власти Третьего рейха и усилением антисемитских настроений в Европе Корчаку не раз предлагали уехать. Но он даже не рассматривал такой возможности: оставить детей и приют, дело своей жизни. В 1940 году вместе с воспитанниками он был отправлен в Варшавское гетто.

Педагогу, который стремился как можно лучше подготовить детей к жизни, пришлось готовить их к смерти

Ещё два года Корчак самоотверженно сражался за благополучие воспитанников, надеясь, что кому-то из них удастся выжить.

Насколько это было возможно, он поддерживал обычный распорядок приюта, добывал для детей одежду и лекарства. «Пану доктору» было уже за 60.

Важно

Как рассказывают очевидцы, целый день он бродил по гетто и возвращался вечером — порой с пустыми руками или с краюшкой хлеба или, если день был удачным, с мешком полугнилой картошки.

В августе 1942 года пришёл приказ о депортации его воспитанников в Треблинку. Шествие Корчака и детей к поезду смерти Варшава не забудет никогда. Доктор выстроил детей в четвёрки и пошёл во главе колонны, держа на руках больную девочку по имени Натя, которая не могла ходить. Отряд детей нёс знамя короля Матиуша — золотой клевер на зелёном фоне.

Говорят, что при виде них даже вспомогательная полиция встала и отдала честь. Немецкий комендант, отвечавший за погрузку и отправление «эшелона смерти», спросил Корчака, не он ли написал «Банкротство маленького Джека».

— Это как-то связано с погрузкой эшелона? — сухо спросил Корчак.

— Хорошая книжка, я читал в детстве. Вы можете остаться, доктор, — ответил комендант.

— А дети?

— Это невозможно. Дети поедут.

«Вы ошибаетесь, — крикнул Корчак, — вы ошибаетесь, дети прежде всего!». И захлопнул дверь вагона изнутри

6 августа 1942 года в концлагере Треблинка Корчак вместе со своими детьми вошёл в газовую камеру. Он держал на руках двух самых маленьких детей, которым рассказывал сказку.

Последняя запись в дневнике Януша Корчака, сделанная 5 августа 1941 года: «Последний год, последний месяц или час. Хотелось бы умирать, сохраняя присутствие духа и в полном сознании. Не знаю, что бы я сказал детям на прощание. Хотелось бы только сказать: сами избирайте свой путь. Я никому не желаю зла. Не умею. Не знаю, как это делается».

Сотрудник Корчака Игорь Неверли рассказывал:

Свидетель того страшного дня в Варшавском гетто записал: «Нам сообщили, что ведут школу медсестёр, аптеки, детский приют Корчака.

Нет, этого зрелища я никогда не забуду! Это был не обычный марш к вагонам, это был организованный немой протест против бандитизма! Началось шествие, какого никогда ещё до сих пор не было. Выстроенные четвёрками дети. Во главе — Корчак с глазами, устремлёнными вперед, державший двух детей за руки.

Даже вспомогательная полиция встала смирно и отдала честь. Когда немцы увидели Корчака, они спросили: «Кто этот человек?» Я не мог больше выдержать — слезы хлынули из моих глаз, и я закрыл лицо руками».

Совет

Корчак писал в своей книге «Как любить ребёнка: Ребёнок в семье»: «Молодость благородна», «Благородство не предрассветные сумерки, а пучок молний». Такой вот молнией, свет которой, как свет далёкой звезды, дошёл к нам сквозь годы, стал этот его шаг в газовую камеру. Шаг к смерти и в бессмертие.