Главная тайна бородинской битвы

Почему Кутузов проиграл Бородино и с позором сдал Москву? // Евгений Понасенков ≪ Scisne?

Историк Евгений Понасенков к очередной годовщине Бородинского сражения. Знания об истории черпаются из документов, анализируются при помощи логики, а выводы сравниваются с тем, что мы понимаем из собственного опыта. Я всю жизнь исследую тему войны 1812 года, участвовал в десятках научных конференций, а также в ток-шоу на ТВ и радио: и данную статью постараюсь написать в предельно простых и ясных выражениях, используя исключительно первоисточники, а не «воду» и домыслы (чем славятся мои «оппоненты»).

Надо констатировать: среди ученых сегодня нет двух мнений — Бородинское сражение — это поражение русской армии и победа Наполеона.

Некоторые зависимые от бюджета товарищи еще пытаются демагогическими средствами называть ее «не совсем полным разгромом русских», или «лишь тактической победой Наполеона», но русская армия потеряла почти половину регулярных войск, вскоре после боя совсем разложилась (тысячи мародеров, которые грабили собственные деревни и первыми разграбили Москву), а «святыню»-Москву были вынуждены сдать без боя на милость победителю. Армия М.И. Кутузова бежала так быстро, что там бросили около 30 000 русских раненых (после чего собственный генерал-губернатор Ф.В. Ростопчин сжег город, причем, сам Кутузов этому способствовал, приказав вывезти пожарный инструмент). Почасовая (!) история сожжения города уже описана мною в прошлом документальном исследовании, а сейчас мы рассмотрим источники, касающиеся целей, планов и оценок самого М.И. Кутузова относительно Бородинского боя (то есть исключительно его прямую речь в личных письмах и в официальных документах штаба, не французские источники и не позднейшие тексты).

Я процитирую первоисточники, документы: они должны навсегда похоронить бредни дешевых демагогов, которые, пользуясь незнанием простых читателей, вешают им лапшу на уши, пытаясь внушить, что Кутузов с самого начала не хотел защищать Москву (хотя был назначен с обязательством это сделать).

В то же время, сразу подчеркну: мало ли что бездарный генерал не хотел защищать: его обязанность выигрывать бои и защищать родную землю, тем более пункт колоссального материального, политического и морального значения. Кроме того вы узнаете собственный критерий Кутузова в отношении оценки Бородина как победы или поражения русских.

Итак, в день прибытия к армии (17 августа по старому стилю — 29-го по новому) главнокомандующий русой армией М.И. Кутузов писал Ф.В. Ростопчину: «По моему мнению, с потерею Москвы соединена потеря России» (М.И. Кутузов. Сборник документов. М., 1955, т.4, ч. 1, с. 90). На следующий день Кутузов письменно заверил фельдмаршала Н.И.

Обратите внимание

Салтыкова и самого царя в том, что даст бой Наполеону ради спасения Москвы. Еще через день он пишет командующему Молдавской армией (с недавнего времени она стала называться Дунайской) адмиралу П.В. Чичагову: «Настоящий мой предмет есть спасение Москвы» (Там же, с. 97, 106, 113). И.И. Марков (начальник Московского ополчения) за день до Бородинской битвы передал Ф.В.

Ростопчину такое определение Кутузова: «Нельзя его (Наполеона — прим. мое, Е.П.) допустить до Москвы. Пустя его, вся Россия будет его» (Народное ополчение в Отечественной войне 1812 г.: Сборник документов. М., 1962, с. 71). Более того, будто бы специально для историков, Кутузов лично сформулировал собственный критерий поражения, неудачи — и это отступление.

В официальной диспозиции от 5 сентября (24 августа по ст. стилю) он писал: «Не случай неудачного дела несколько дорог открыто, которые сообщены будут гг. главнокомандующим (Барклаю и Багратиону — прим. мое, Е.П.) и по коим армии должны будут отступать» (М.И. Кутузов. Сборник документов… с. 129).

Я настоятельно повторю единственный документально заверенный критерий оценки итогов сражения, сформулированный лично Кутузовым, причем, официально и письменно: «…ежели буду побежден, то пойду к Москве, и там буду оборонять Столицу» /из письма Ростопчину от 3 сентября — 22 авг. по ст. стилю/ (Москва в 1812 году.

Воспоминания, письма и официальные документы из собрания отдела письменных источников Государственного исторического музея. М., 2012, с. 297).

Обстоятельства самой битвы, численности и потери войск (русские имели больше — и умудрились больше потерять, потому что М.И. Кутузов сначала расположил армию категорически неверно, а затем фактически не командовал…) мы уже рассматривали в моем недавнем исследовании.

Продолжим анализ итогов битвы. Многие русские военные, оставившие нам письменные свидетельства, признали Бородино поражением своей армии — и победой Наполеона. Среди них, к примеру, храбрый и принципиальный А.П. Ермолов, заявивший: «неприятель одержал победу» (Отечественная война и русское общество. 1812 — 1912. М., 1912, т. IV, с. 29).

Вскоре после боя адъютант Владимира Ивановича Левенштерна (1777—1858) офицер Фадеев писал А.Д. БестужевуРюмину «Неприятель непременно войдет в Москву, потому что наша армия совсем погибла». Генерал-губернатор Москвы Ростопчин сообщал: «Я написал записку министру полиции, что я не понимаю этой победы, потому что наши армии отступили к Можайску…» (Там же).

А кто же заявил о «победе» русских? Кто положил начало формированию совершенно психически и фактически неадекватного мифа о «победе», после которой потерявшая половину армия бежит к Москве, сдает Москву, а потом растворяется и еле собирается в далеком лагере? Ответ прост: это все тот же «кофейник Зубова», «проспавший» всю битву, человек, на котором во многом лежит ответственность в страшном поражении — Кутузов. Он весьма и весьма хитро (в духе царедворца восемнадцатого века) отписал царю красивую реляцию со словами «неприятель нигде не выиграл ни на шаг земли» (что, как мы уже знаем, было абсолютной, стопроцентной ложью). Таким образом, в Петербурге успели обрадоваться, рассудили, что Наполеон остановлен, что Москва спасена! (Отечественная война и русское общество…. с. 29). Царь на ложных радостях пожаловал Кутузову фельдмаршальское определение и 100 000 рублей! Однако, когда вскоре обман про «победу» выяснился, Кутузов всего этого не вернул (хотя царь и писал ему раздраженные письма!)… Проанализируем теперь важнейшие документы очевидцев — письма военнослужащих армии Наполеона, отправленные непосредственно после сражения: «Артиллерист голландской армии Ф.Ш. Лист выражал надежду, что после поражения на Москве-реке (так называли Бородинское сражение французы — прим. мое, Е.П.) и фактического уничтожения русской армии император Александр I должен скоро запросить мира». И далее: «…генерал Ж.Л. Шерер в своем письме утверждал: «Сражение 7 сентября стоило русской армии как минимум 50 000 человек (поразительно точная оценка, подтверждаемая русскими архивными ведомостями — прим. мое, Е.П.). И это несмотря на укрепления и очень хорошую позицию», а шеф батальона 17-го полка Ж.П.М. Барье писал, что русские потеряли в битве 40 000. Музыкант 35-го полка Ж. Эйхнер утверждал: «Русские более не в состоянии вести кампанию против нас, так как им никогда не найти позиции, как под Смоленском и Можайском. (…) капитан старой гвардии К. Ван Бекоп, хотя и признавал, что французы понесли большие потери в Бородинском сражении, утверждал, что по его подсчетам, которые он произвел непосредственно на поле битвы, русские потеряли в шесть раз больше. … Су-лейтенант Л.Ф. Куантен насчитал 8 погибших русских на одного француза. (…) …лейтенант интендантского ведомства 25-го полка П.О. Паради, который в двух письмах — мадемуазель Женевьеве Боннеграс от 20 сентября и отцу от 25 сентября — утверждал, что лично насчитал 20 погибших русских на одного француза» (Промыслов Н.В. Французское общественное мнение о России накануне и во время войны 1812 года. М., 2016, с. 149; 154-155). Но главным следствием Бородина — была катастрофа капитуляции Москвы! Вскоре уже упомянутый командир батальон 17-го линейного полка Ж.П.М. Барье сообщал в письме к жене: «14-го (сентября, прим. мое, Е.П.) вступили в Москву. Взяли в городе много пленных. Их армия более не существует. Их солдаты дезертируют, не желая сражаться, все время отступая и видя себя битыми во всех случаях, когда они решаются противостоять нам» (Земцов В.Н. Битва при Москве-реке. М., 2001, с. 265). Этот документ безапелляционно свидетельствует о состоянии полного разгрома и разложения русской армии после Бородина. Сведения о массовом дезертирстве мы находим и во множестве русских официальных армейских документов (об этом — см. в предыдущих статьях). Когда мы знаем свидетельства русских, французов и сторонних наблюдателей, зададимся вопросом: как же оценивал битву сам Наполеон? У нас есть ряд документальных свидетельств. Первое — официальное: в восемнадцатом бюллетене Великой армии, в котором было представлено описание Бородинской баталии как блестящей победы французов («Война перьев»: официальные донесения о боевых действиях 1812-1814 гг.: сб. документов. СПб., 2014, с. 332-334). Второе свидетельство — сугубо личное, интимное. В письме жене Марии-Луизе Наполеон сообщил (непосредственно после сражения), что «побил русских» (Кастелло А. Наполеон. М., 2004, с. 318). А что касается липовой фразы, которую печатали в советских пропагандистских агитках, и которая перекочевала в мусорную Википедию (про «одержан наименьший успех»), то эту фальсификацию еще три десятилетия назад разоблачил доктор исторических наук Н.А. Троицкий (Троицкий Н.А. 1812. Великий год России. М., 2007, с. 295-296). Среди прочих записей, сделанных со слов Наполеона уже на о. Св. Елены, есть и такая (о русских под Бородиным): «…я одержал над ними победу в большом деле при Москве-реке; с девяноста тысячами напал я на русскую армию… и я разбил ее наголову. Пятьдесят тысяч русских остались на поле битвы. Русские имели неосторожность утверждать, что выиграли сражение, и, тем не менее, через восемь дней я входил в Москву» (Гроза двенадцатого года. М., 1991, с. 563). Откуда же взялась обратная фразочка Кутузова про «с потерею Москвы не потеряна армия»? А очень просто: ее на совете в Филях произнес Барклай де Толли (Ермолов А.П. Указ соч., с. 205), который понимал, что если давать новый бой, то уже разгромленная армия будет уничтожена подчистую — и всем генералам светит или смерть, или трибунал. Это услышал Кутузов — и с большой радостью за подобное уцепился, просто солидаризировавшись с Барклаем: и переложив на него всю ответственность. Причем, решение об оставлении Москвы, Кутузов, произнес по-французски. Проигравший всё, погубивший армию генерал просто пытался демагогией прикрыть свой позор — но при поддержке государственной пропаганды ему это удалось.

millionaire.ru

Все ли мы знаем про Бородинскую битву?

Всем со школьных лет знакома фраза из стихотворения М.Ю. Лермонтова: «Не даром помнит вся Россия Про день Бородина!».

7 сентября 1812 года состоялось Бородинское сражение. За более чем двести лет много говорилось об этой битве и, казалось бы, что уже ничего нового сказать невозможно. Но это ошибка.

Многие историки пытаются найти истину в многолетнем споре: было ли сражение под Бородино продуманной военной стратегией Кутузова, либо битва была навязана французами и стала тяжелейшим испытанием и неожиданным потрясением для русской армии.

Скорее всего, каждый из специалистов по-своему прав: сражение было очень опасно для российской государственности и избежать его у Кутузова не было возможности.

Русский полководец готовился к сражению за Москву, но он все же рассчитывал, что генерального сражения можно будет избежать, а военное противостояние сведется к нескольким локальным битвам.

Важно

Перед своей армией полководец ставил задачу: постоянно изматывать врага и сдерживать наполеоновские войска пока в тылу формировались резервные части. Кутузов считал, что у села Бородино произойдет одна из локальных битв.

К тому же позиция русских там была не лучшей, да и по численности они уступали французской армии. Русские войска вполне могли оказаться там в ловушке. Но Наполеон не стремился воспользоваться этим небольшим преимуществом – он желал генерального сражения, чтобы победоносно въехать в московский Кремль.

Основное сражение под Бородино началось 5 сентября. Три дня шли кровопролитные бои. Русские не желали уступать французам Москву. Это была поистине всенародная война. Каждый русский человек старался внести свой вклад в изгнание наполеоновских войск с российской территории.

И конечно, не остался в стороне генерал-губернатор Москвы – граф Федор Васильевич Ростопчин. Он предложил для обороны города использовать техническую новинку и невиданное в то время средство – аэростат.

Чиновник поспешил доложить царю о наличие воздушных шаров, которые могут поднять на высоту корзины с солдатами и ударить по врагу «с неба». Он также сообщил Кутузову, что вскоре русская армия получит весьма веский аргумент в борьбе с французами.

По Москве быстро поползли слухи о чудесном оружии, с которым русские воины быстро одолеют врага.

Вот что писал современник тех событий: «Уверяли, что для истребления неприятельского войска где-то строится огромной величины шар с обширной гондолой, в коей поместится целый полк солдат с несколькими пушками и артиллеристами. Этот шар, наполненный газом, поднявшись на воздух до известной высоты, полетит на неприятельскую армию… и начнёт поражать врагов как градом – пулями и ядрами, сверх того обливать растопленной смолою».

Создал такой «военный аппарат» немецкий изобретатель Франц Леппих. Родился он в 1775 году в Нижней Фраконии в семье крестьян. С ранних лет Франц увлекся механикой и занимался многими, сегодня бы сказали креативными, проектами. Но любая работа требовала финансирования, поэтому механику-самоучке приходилось скитаться в поисках богатых «спонсоров».

Совет

Кстати, сначала Леппих предложил проект воздушного шара военного назначения Наполеону, но того не заинтересовало это предложение.

Тогда предприимчивый немец обратился со своим предложением к представителям России, работающим в Германии.

Вот здесь и начинается настоящий детектив: Наполеон отправил за изобретателем погоню, чтобы проект не достался русским, но царские агенты, работавшие в Европе, помогли переехать Леппиху в Россию.

Александр I решил профинансировать строительство боевого воздушного шара.

Граф Ростопчин так говорил о немецком изобретателе: «Для меня будет праздником знакомство с человеком, чьё изобретение сделает бесполезным военное ремесло, избавит человеческий род от его дьявольского разрушителя (речь о Наполеоне)».

Немецкому изобретателю выделили хорошо охраняемую резиденцию. Для французских шпионов и обывателей распустили слухи, что за высоким забором строится новая землеройная машина.

К сожалению, реализация этого проекта стала огромным разочарованием: испытания проваливались одно за одним, деньги были истрачены, затея обернулась большим пшиком. Александр I попытался замять эту неудачу, заявив, что даже идея о наличие воздушного шара, может поднять дух солдат. Но все понимали, что это был очередной мыльный пузырь.

За несколько дней до Бородинского сражения Кутузов обратился к графу Ростопчину о передаче в войска аэростатов, но чиновник смолчал, а в это время сам изобретатель быстро эвакуировался в Ориенбаум.

После того, как строительство очередного воздушного шара не удалось и там, он сбежал, и его следы затерялись на просторах Европы. Говорят, когда Наполеону рассказали об этой истории, он долго смеялся.

Обратите внимание

Вот так и вышло, что на Бородинском поле русские могли рассчитывать исключительно только на свои силы. Именно героизм солдат русской армии и их любовь к Отечеству привели к началу конца наполеоновского нашествия в Россию.

Прошли годы. В СССР построили свободнолетающие дирижабли. Боевое крещение они получили в годы Второй мировой войны. В обеспечении Красной Армии принимали участие четыре дирижабля: «Малыш», «Победа», «СССР В-1» и «СССР В-12», которые были построены на долгопрудненском (Подмосковье) дирижаблестроительном заводе.

Перед свободнолетающими дирижаблями была поставлена задача – перевозить водород для привязных дирижаблей. За все время эксплуатации в военных условиях этими четырьмя дирижаблями было перевезено более 200 тыс. куб. метров водорода и около 300 тыс. кг иных грузов.

Водород, доставляемый этими дирижаблями, использовался для заправки аэростатов заграждения, защищающих небо столицы. Одновременно, в качестве балласта, перевозили и необходимые для обороны грузы. В 1944 году введен в эксплуатацию «моторизованный аэростат», названный «Малыш». Он предназначался для парашютной подготовки, воинов спецподразделений.

Мотогандола аэростата «Малыш» представляла собой фюзеляж самолета, имеющего двигатель и кабину пилота. В серию этот мотоаэростат не пошел – не до того было: война!

Еще очень интересный факт: в 1945 году на черноморском флоте был сформирован воздухоплавательный отряд для поиска затонувших кораблей и мин. В сентябре 1945 года дирижабль «Победа» совершил перелет в Севастополь для пополнения этого отряда.

Первый же полет этого дирижабля над акваторией Черного моря принес результат: была обнаружена мина в том месте, где ранее были проведены работы по тралению мин. Командир дирижабля «Победа» А.И. Рощин говорил: «Мы провели большую программу научно-исследовательских работ, несколько раз летали на разведку мин.

Штормы срывали их со стальных тросов. Блуждая в море, они угрожали торговым и пассажирским судам. Мы отыскивали мины и сообщали об этом командирам траловых судов, которые их уничтожали. Бывали случаи, когда мы спускались над морем до 5 метров и свободно разговаривали с командирами катеров, указывая им местонахождение мин».

Важно

Дирижабль участвовал в программе обнаружения подводных лодок, проводил аэрофотосъемку, помогал искать косяки рыб в акватории моря. Итоги работы дирижабля «Победа» были настолько впечатляющими, что командующий Черноморским флотом запросил для флота эскадру дирижаблей. Однако программа использования воздушных летающих аппаратов была прекращена.

Возможно, это было связано с трагической гибелью дирижабля «Победа» в 1947 году — во время полета на небольшой высоте винт зацепил ЛЭП. По приказу командира был сброшен балласт, летательный аппарат порвал провода и стал резко набирать высоту.

Из-за быстрого подъема клапаны не смогли поддерживать нужное давление газа в оболочке – дирижабль разрушился, погибли 3 человека. Незавидная доля сложилась и у дирижабля «СССР В-12» — он пропал, при неизвестных обстоятельствах, в 1947 году на Дальнем Востоке.

Специалисты считают, что дирижабль был именно тем изобретением, которое опередило время. Если бы воздушные летательные аппараты были созданы в XXI веке, то в них использовались новые технологии, которые бы сделали их полеты, практически, безопасными.

В августе 2013 года в городе Киржач был представлен первый в стране «дирижабледром». Именно там российские воздухоплаватели представили первый отечественный дирижабль AU-30. Производители предлагают их использовать для перевозки грузов, туристов, в военных программах и в коммерческих целях.

Вид могучего корабля, проплывающего величественно по небу, удивительно красивое зрелище и очень хочется, чтобы эти прекрасные воздушные великаны вернулись…..

No related links found

Бородинское сражение сентября 1812

«РУССКИЕ СТЯЖАЛИ СЛАВУ БЫТЬ НЕПОБЕЖДЕННЫМИ»

После сражения под Смоленском отступление русской армии продолжилось. Это вызвало открытое недовольство в стране. Под давлением общественного мнения, Александр I назначил М.И. Кутузова главнокомандующим русской армией.

В задачу Кутузова входило не только остановить дальнейшее продвижение Наполеона, но и изгнать его из российских пределов. Он также придерживался тактики отступления, однако армия и вся страна ждали от него решающего сражения.

Поэтому он отдал приказ искать позицию для генеральной битвы, которая была найдена у с. Бородино, в 124 километрах от Москвы.

Русская армия подошла к селу Бородино 22 августа, где по предложению полковника К.Ф. Толя была выбрана плоская позиция протяженностью до 8 км. С левого фланга Бородинское поле прикрывал труднопроходимый Утицкий лес, а на правом, проходившем по берегу р. Колочи, были воздвигнуты Масловские флеши — земляные стреловидные укрепления.

В центре позиции также были выстроены укрепления, получившие разные названия: Центральной, Курганной высоты, или батареи Раевского. На левом фланге были возведены Семеновские (Багратионовы) флеши. Впереди всей позиции, с левого фланга, у деревни Шевардино, также начал строиться редут, который должен был играть роль передового укрепления.

Однако подошедшая армия Наполеона после ожесточенного боя 24 августа сумела им овладеть.

Расположение русских войск. Правый фланг занимали боевые порядки 1-й Западной армии генерала М.Б. Барклая-де-Толли, на левом фланге стояли части 2-й Западной армии под командованием П.И. Багратиона, а Старую Смоленскую дорогу у деревни Утица прикрывал 3-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Н.А.

Тучкова. Русские войска занимали оборонительное положение и были развернуты в форме буквы «Г». Такое положение объяснялось тем, что русское командование стремилось контролировать ведущие к Москве Старую и Новую Смоленские дороги, тем более что возникло серьезное опасение обходного движения противника справа.

Совет

Вот почему на этом направлении оказалась значительная часть корпусов 1-й армии. Наполеон же решил нанести свой главный удар по левому флангу русской армии, для чего ночью 26 августа (7 сентября) 1812 г. перевел основные силы через р.

Колочу, оставив для прикрытия собственного левого фланга лишь несколько кавалерийских и пехотных частей.

Начало сражения. Сражение началось в пять часов утра атакой частей корпуса вице-короля Италии Э. Богарне на позицию лейб-гвардии Егерского полка у с. Бородина. Французы овладели этим пунктом, но это был их отвлекающий маневр. Свой главный удар Наполеон обрушил против армии Багратиона. Корпуса маршалов Л.Н. Даву, М.

Нея, И. Мюрата и генерала А. Жюно несколько раз атаковали Семеновские флеши. Части 2-й армии героически сражались против превосходящего по численности противника. Французы неоднократно врывались на флеши, но всякий раз после контратаки оставляли их.

Лишь к девяти часам наполеоновские армии окончательно овладели укреплениями русского левого фланга, а попытавшийся в это время организовать очередную контратаку Багратион был смертельно ранен. «Душа как будто отлетела от всего левого фланга после гибели этого человека», — говорят нам свидетели.

Ярое бешенство, жажда мести овладели теми солдатами, которые были непосредственно в его окружении. Когда генерала уже уносили, кирасир Адрианов, прислуживавший ему во время битвы (подававший зрительную трубу и пр.

), подбежал к носилкам и сказал: «Ваше сиятельство, вас везут лечить, во мне уже нет вам надобности!» Затем, передают очевидцы, «Адрианов в виду тысяч пустился, как стрела, мгновенно врезался в ряды неприятелей и, поразив многих, пал мертвым».

Борьба за батарею Раевского. После захвата флешей основная борьба развернулась за центр русской позиции — батарею Раевского, которая в 9 и 11 часов утра подверглась двум сильным атакам противника.

Во время второй атаки войскам Э. Богарне удалось овладеть высотой, но вскоре французы были выбиты оттуда в результате успешной контратаки нескольких русских батальонов, возглавляемых генерал-майором А.П. Ермоловым.

В полдень Кутузов направил казаков генерала от кавалерии М.И. Платова и кавалерийский корпус генерал-адъютанта Ф.П. Уварова в тыл левого фланга Наполеона.

Рейд русской конницы позволил отвлечь внимание Наполеона и на несколько часов задержал новый штурм французами ослабленного русского центра. Воспользовавшись передышкой, Барклай-де-Толли перегруппировал силы и выставил на переднюю линию свежие войска.

Обратите внимание

Лишь в два часа дня наполеоновские части предприняли третью попытку овладеть батареей Раевского. Действия наполеоновской пехоты и конницы привели к успеху, вскоре французы окончательно захватили и это укрепление. В плен к ним попал руководивший обороной раненый генерал-майор П.

Г. Лихачев. Русские войска отошли, но прорвать новый фронт их обороны противник так и не смог, несмотря на все усилия двух кавалерийских корпусов.

Итоги сражения. Французы смогли достичь тактических успехов на всех основных направлениях — русские армии были вынуждены оставить первоначальные позиции и отступить примерно на 1 км. Но прорвать оборону русских войск наполеоновским частям так и не удалось.

Поредевшие русские полки стояли насмерть, готовые отразить новые атаки. Наполеон же, несмотря на настоятельные просьбы своих маршалов, так и не рискнул бросить для завершающего удара свой последний резерв — двадцатитысячную Старую гвардию.

Интенсивная артиллерийская перестрелка велась до самого вечера, а потом французские части были отведены на исходные рубежи. Победить русскую армию не удалось. Вот, что писал отечественный историк Е.В. Тарле: «Чувство победы решительно никем не ощущалось. Маршалы разговаривали между собой и были недовольны.

Мюрат говорил, что он не узнавал весь день императора, Ней говорил, что император забыл свое ремесло. С обеих сторон до вечера гремела артиллерия и продолжалось кровопролитие, но русские не думали не только бежать, но и отступать. Уже сильно темнело. Пошел мелкий дождь. «Что русские?» — спросил Наполеон.

— «Стоят на месте, ваше величество». — «Усильте огонь, им, значит, еще хочется, — распорядился император. — Дайте им еще!»

Угрюмый, ни с кем не разговаривая, сопровождаемый свитой и генералами, не смевшими прерывать его молчания, Наполеон объезжал вечером поле битвы, глядя воспаленными глазами на бесконечные груды трупов.

Император еще не знал вечером, что русские потеряли из своих 112 тысяч не 30 тысяч, а около 58 тысяч человек; он не знал еще и того, что и сам он потерял больше 50 тысяч из 130 тысяч, которые привел к Бородинскому полю.

Но что у него убито и тяжко ранено 47 (не 43, как пишут иногда, а 47) лучших его генералов, это он узнал уже вечером. Французские и русские трупы так густо устилали землю, что императорская лошадь должна была искать места, куда бы опустить копыто меж горами тел людей и лошадей. Стоны и вопли раненых неслись со всех концов поля.

Важно

Русские раненые поразили свиту: «Они не испускали ни одного стона, — пишет один из свиты, граф Сегюр, — может быть, вдали от своих они меньше рассчитывали на милосердие. Но истинно то, что они казались более твердыми в перенесении боли, чем французы».

В литературе встречаются самые разноречивые факты о потерях сторон, спорным является до сих пор и вопрос о победителе. В этой связи необходимо отметить, что ни один из противников не решил поставленных перед собой задач: Наполеон не сумел разгромить русскую армию, Кутузов — защитить Москву.

Однако огромные усилия, предпринятые французской армией, оказались, в конце концов, бесплодными. Бородино принесло Наполеону горькое разочарование — исход этой битвы нисколько не напоминал ни Аустерлиц, ни Иену, ни Фридланд. Обескровленная французская армия была не в силах преследовать противника.

Русская же армия, воюя на своей территории, за короткий срок смогла восстановить численность своих рядов. Поэтому в оценке этого сражения точнее всего был сам Наполеон, сказав: «Из всех моих сражений самое ужасное то, которое я дал под Москвой. Французы в нем показали себя достойными одержать победу.

А русские стяжали славу быть непобежденными».

РЕСКРИПТ АЛЕКСАНДРА I

«Михаил Илларионович! Настоящее положение военных обстоятельств наших действующих армий хотя и предшествуемо было начальными успехами, но последствия оных не открывают мне той быстрой деятельности, с каковою бы надлежало действовать на поражение неприятеля.

Соображая сии последствия и извлекая истинные тому причины, нахожу нужным назначение над всеми действующими армиями одного общего главнокомандующего, которого избрание, сверх воинских дарований, основывалось бы и на самом старшинстве.

Известные достоинства ваши, любовь к отечеству и неоднократные опыты отличных подвигов приобретают вам истинное право на  сию мою доверенность.

Избирая вас для сего важного  дела, я прошу всемогущего Бога, да благословит деяния ваши к славе российского оружия и да оправдаются тем счастливые надежды, которые отечество на вас возлагает».

ДОНЕСЕНИЕ КУТУЗОВА

«Баталия 26-го числа бывшая, была самая кровопролитнейшая из всех тех, которые в новейших временах известны.

Место баталии нами одержано совершенно, и неприятель ретировался тогда в ту позицию,  в которую пришел нас атаковать; но чрезвычайная потеря, и с нашей стороны сделанная, особливо тем, что переранены самые нужные генералы, принудила меня отступить по Московской дороге.

Сего дня нахожусь я в деревне Наре и должен отступить еще навстречу к войскам, идущим ко мне из Москвы на подкрепление. Пленные сказывают, что неприятельская потеря очень велика и что общее мнение во французской армии, что они потеряли ранеными и убитыми 40000 человек.

Кроме дивизионного генерала Бонами, который взят в плен, есть другие убитые. Между прочим Давуст ранен. Арьергардные дела происходят ежедневно. Теперь, узнал я, что корпус вице-короля Италианского находится около Рузы, и для того отряд генерал-адъютаната Винценгероде пошел к Звенигороду, дабы закрыть по той дороге Москву».

ИЗ МЕМУАРОВ КОЛЕНКУРА

«Еще никогда мы не теряли в одном сражении столько генералов и офицеров… Пленных было мало. Русские проявляли большую отвагу; укрепления и территория, которые они вынуждены были уступить нам, эвакуировались в порядке. Их ряды не приходили в расстройство… они храбро встречали смерть и лишь медленно уступали нашим отважным атакам.

Еще не было случая, чтобы неприятельские позиции подверглись таким яростным и таким планомерным атакам и чтобы их отстаивали с таким упорством. Император много раз повторял, что он не может понять, каким образом редуты и позиции, которые были захвачены с такой отвагой и которые мы так упорно защищали, дали нам лишь небольшое число пленных…

Эти успехи без пленных, без трофеев не удовлетворяли его…»

ИЗ РАПОРТА ГЕНЕРАЛА РАЕВСКОГО

«Неприятель, устроив в глазах наших всю свою армию, так сказать, в одну колонну, шел прямо на фронт наш; подойдя же к оному, сильные колонны отделились с левого его фланга, пошли прямо на редут и, несмотря на сильный картечный огонь моих орудий, без выстрела головы оных перелезли через бруствер.

В тоже самое время с правого моего фланга генерал-майор Паскевич с полками атаковал штыками в левый фланг неприятеля, за редутом находящегося.

Генерал-майор Васильчиков то же самое учинил на их правый фланг, а генерал-майор Ермолов, взяв батальон егерей полков, приведенных полковником Вуичем, ударил в штыки   прямо на редут, где истребив всех, в нем находящихся, взял генерала, ведущего колонны в плен.

Генерал-майоры Васильчиков и Паскевич опрокинули в мгновенье ока неприятельские колонны и гнали оные до кустарников столь сильно, что едва ли кто из них спасся.

Более действием моего корпуса описать остается мне в двух словах, что по истреблении неприятеля, возвратясь опять в свои места, держался в оных до тех пор против повторных атак неприятеля, пока убитыми и ранеными приведен был в совершенное ничтожество и уже редут мой занял г. генерал-майор Лихачев. Вашему Превосходительству самому известно, что генерал-майор Васильчиков собрал рассеянные остатки 12-й и 27-й дивизий и с Литовским гвардейским полком удерживал до вечера важную высоту, на  левой конечности всей нашей линии находящуюся…»

ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОЕ СООБЩЕНИЕ ОБ ОСТАВЛЕНИИ МОСКВЫ

«С крайнею и сокрушающею сердце каждого сына Отечества печалию сим возещается, что неприятель сентября 3-е число вступил в Москву. Но да не унывает народ российский. Напротив, да поклянется всяк и каждый воскипеть новым духом мужества, твердости и несомненной надежды, что всякое наносимое нам врагами зло и вред оборотятся напоследок на главу их.

Неприятель занял Москву  не от того, что преодолел силы наши или бы ослабил их. Главнокомандующий по совету с первенствующими генералами нашел за полезное и нужное уступить на время необходимости, дабы с надежнейшими и лучшими потом способами превратить кратковременное торжество неприятеля в неизбежную ему погибель.

Сколь ни болезненно всякому русскому слышать, что первопрестольный град Москва вмещает в себе врагов отечества своего; но она вмещает их в себе пустая, обнаженная от всех сокровищ и жителей.

Гордый завоеватель надеялся, вошед в нее, сделаться повелителем всего Российского царства и предписать ему такой мир, какой благорассудит; но он обманется в надежде своей и не найдет в столице сей не только способов господствовать, ниже способов существовать.

Совет

Собранные и отчасу больше скопляющиеся силы наши окрест Москвы не престанут преграждать ему все пути и посылаемые от него для продовольствия отряды ежедневно истреблялись, доколе не увидит он, что надежда его на поражение умов взятием Москвы была тщетная и что поневоле должен он будет отворять себе путь из ней силою оружия…»

Загадка Бородино – что определило исход легендарного сражения?

24 апреля 2015 года в Музее-панораме «Бородинская битва» состоялась научная конференция «Эпоха наполеоновских войн: люди, события, идеи». Программа научной конференции была посвящена 200-летию окончания эпохи наполеоновских войн. Предлагаем вниманию читателей «Правмира» доклад протоиерея Александра Ильяшенко о потерях русской и наполеоновской армий.

Ежегодные конференции в Музее-панораме «Бородинская битва» собирают представителей музеев, архивов, библиотек, академических институтов из Москвы, регионов России, стран ближнего и дальнего зарубежья.

В этом году заявки на участие подали 26 специалистов, которые готовы поделиться с коллегами и всеми, кто интересуется эпохой 1812 года, научными достижениями по различным аспектам и проблемам ее истории.

Протоиерей Александр Ильяшенко, старший преподаватель Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного университета, выступил с докладом Сравнительный анализ численности и потерь наполеоновской армии в Бородинском сражении по данным Денье и Толя.

В докладе говорится:

События Отечественной войны 1812 года и Бородинское сражение описаны многими современниками и историками.

Однако, несмотря на многочисленные опубликованные источники, мемуары и исторические исследования, ни для численности Русской армии и ее потерь в Бородинском сражении, ни для численности и потерь наполеоновской армии нет устоявшейся точки зрения. Разброс величин значителен как по численности армий, так и по величине их потерь.

Протоиерей Александр Ильяшенко

Согласно широко распространенной точке зрения потери русской армии при Бородино в полтора раза превосходят потери наполеоновской. Если предложенная картина соответствует действительности, то чем же славен день Бородина?

Да, конечно, наши воины дрались храбро, но неприятельские храбрее, наши искусно, а они искуснее, наши военачальники опытные, а у них опытнее. Так какая же армия заслуживает большего восхищения? При таком соотношении сил и потерь непредвзятый ответ очевиден. Если сохранять беспристрастность и элементарную объективность, придется признать, что Наполеон одержал очередную победу.

Однако существует и другая точка зрения. Генерал-квартирмейстер русской армии граф Толь основывается на официальных документах, отбитых у неприятеля во время бегства его из России, и показаниях пленных генералов и офицеров. У него потери «Великой армии» составляют 58 000, а русской – 44 000 человек.

При таком соотношении сил складывается совершенно иная картина. Несмотря на славу великого полководца, Наполеон, обладая полуторным превосходством в силах, не только не смог сокрушить русскую армию, но его армия понесла потери на 14 000 большие, чем русская.

Обратите внимание

В день Бородинской битвы русская армия вынесла натиск превосходящих сил противника и смогла нанести ему потери, более тяжелые, чем собственные. Этот день, несомненно, является днем национальной славы, днем славы русской армии, днем доблести, чести, мужества, воинского искусства ее полководцев, офицеров и солдат.

На наш взгляд, проблема носит принципиальный характер. Или, пользуясь фразеологией Смердякова, в Бородинском сражении «умная» нация победила «глупую», или же многочисленные силы объединенной Наполеоном Европы оказались бессильными перед величием духа, храбростью и воинским искусством доблестного русского воинства.

Считать, что величины потерь установлены окончательно, преждевременно. Тому есть веские основания. Поэтому и приходится говорить об «относительной достоверности».

Для того чтобы избежать ошибок, нельзя сравнивать только две, пусть и «соразмерные» величины. Необходимо для анализа привлекать весь доступный численный материал, тогда можно делать более или менее надежные выводы.

Имея статистику численности и общих потерь, потерь офицерского и генеральского состава, мы можем составить относительные величины – такие, например, как доля общих потерь, доля потерь офицерского и генеральского состава, можем определить, сколько солдат приходилось на одного офицера или генерала, сколько офицеров приходилось на одного генерала, а также, как изменились эти соотношения до и после сражения.

Относительные величины можно сравнивать друг с другом, кроме того, следует ожидать, что соответствующие относительные величины должны изменяться в достаточно узких пределах. Если же они значительно отличаются, то требуется искать адекватное объяснение этому факту, или найти другое, более точное значение данной величины.

Можно предположить, что на Бородинском поле было 130 тысяч французских солдат, а также 55 тысяч солдат других национальностей, наличие которых осталось «в тени». Кроме того, «в тени» осталась и часть потерь. «Теневые» потери составляют 58 – 30 = 28 тысяч человек.

Следовательно, мы можем предположить, что в наполеоновской армии велась двойная бухгалтерия: часть солдат проходила по одним ведомостям, часть – по другим. Это касается как общей численности армии, так и ее потерь. Учитывая это обстоятельство, мы можем предположить, что численность французских солдат фиксировалась по одной ведомости, численность же союзных войск – по другой.

Важно

В статье протоиерея Александра Ильяшенко представлены результаты сравнительного анализа численности и потерь наполеоновской армии в Бородинском сражении по данным Денье и Толя. Показано, что получившие широкое признание данные, основанные на труде барона Денье, расходятся с параметрами, характеризующими армию на границе и со средними величинами, характерными для наполеоновских войн.

Напротив, данные, приведенные генерал квартирмейстером графом Толем, с удовлетворительной точностью описывают численность и потери наполеоновской армии в Бородинском сражении.

Выступление протоиерея Александра Ильяшенко прокомментировал Виссарион Игоревич Алявдин, председатель «Общества потомков участников Отечественной войны 1812 года»:

Виссарион Игоревич Алявдин

Сергей Владимирович Львов, заместитель директора по научной работе Музея-панорамы «Бородинская битва», ведущий конференции согласился с нужностью таких исследований:

Сергей Владимирович Львов

Полный текст выступления протоиерея Александра Ильяшенко можно прочитать тут.

Организаторы мероприятия: Правительство Москвы, Департамент культуры города Москвы, ГБУК «Музей-панорама «Бородинская битва» при поддержке Российского военно-исторического общества.

Подготовила Тамара Амелина

Странное Бородинское сражение — Турамбар

    Неужели Кутузов, с его опытом полководца, не видел насколько растянута и слаба позиция русской армии? Правый фланг прикрыт рекой, у деревни Маслово построены укрепления (зачем они там вообще нужны – непонятно: французская армия находиться в другой стороне), вся армия Барклая (основная масса войск) – это правый фланг.

В то время как Наполеон свои основные силы – войска Даву, Нея, Мюрата, Фриана, Компана, Дессе, Жюно, Понятовского – более половины всех своих сил сосредоточил против левого фланга русских, который не имел никаких естественных препятствий, как на правом фланге, защищался лишь недостроенными флешами, да небольшой армией Багратиона.

Образно выражаясь, французская армия собрана в кулак, русская – как растопыренные пальцы. И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять куда Наполеон нацелил главный удар – на левый фланг – больше некуда. Кутузов говорил, что пойдёт на сражение, если не будет обойдён.

Но в том-то и дело, что обходные манёвры Наполеону были крайне неудобны: правый фланг русских прикрывала овражистая речка, а чтобы обойти левый фланг нужно было переться через лес – заблудишься и окажешься где не надо. Кроме того, обход занимает много времени, и для него нужно иметь численное превосходство, которого не было.

В учебниках обычно пишут, что Кутузов заставил Наполеона атаковать левый фланг русской армии, пусть даже так, но почему тогда левый фланг Кутузов оставил таким слабым? Почему армия Багратиона насчитывала 34 тыс., а Наполеон сосредоточил против неё 115 тыс.

? Как имея войско по численности равное войску противника можно допустить такой перекос? Ведь не надо быть стратегом, тут и ежу понятно что при таком раскладе левый фланг русских, как бы он героически не сражался, будет раздавлен.

Это кстати к вопросу о том чья сторона понесла большие потери – если с одной стороны летит одна пуля, а с другой ей в ответ три; вот и считайте, тут не нужно быть историком, историки обычно брешут, тут достаточно знать математику на уровне третьего класса. Кроме того, Кутузов половину артиллерии отправил в резерв. Не многовато ли для резерва? Закрадывается даже грешная мыслишка: а не собирался ли Кутузов проиграть сражение?

    Французские войска, согласно плану, должны были прорвать левый фланг русских, ввести в прорыв резервы, и, прижав русских к Москве-реке и Колоче, уничтожить их. Отличный план, между прочим.

Совет

    Кутузов, кстати, прекрасно догадывался о намерении Наполеона атаковать левый фланг русской армии («25-го армия французская находилась в виду нашей построила пред своим фрунтом несколько укреплений, на правом же ее крыле замечены были разные движения, скрытые от нас лесами, почему и можно было предположить, что намерение Наполеона состояло в том, чтоб напасть на левое наше крыло и потом, продолжая движение по Старой Смоленской дороге, совершенно отрезать нас от Можайска.» Донесение М.И. Кутузова Александру I о сражении при Бородине. Последние числа августа 1812). Замечательно! Всё понимал и ничего не сделал!

    По всем прикидкам русские должны были занять позицию между Утицей и Бородиным, а не между Утицей и Масловым, и уж конечно строить укрепления не у Маслова, а там где находился реальный фронт.

Почему-то в русском штабе считали, что французы стоят между деревнями Валуево и Логиново.

Спрашивается: это как же нужно не уважать Наполеона, если думать что он будет атаковать русских через реку Колочу? И это после того как 24-го августа был захвачен Шевардинский редут!

    Но те, кто рисуют схемы очень приукрашивают действительность. Вот для большей наглядности план позиции русских войск датированный 25 авг. 1812 г.

Бородинская битва :: Издательство Русская Идея

26.08.1812 (8.09). — Бородинская битва

Смысл Бородинской битвы

12 июня 1812 г. Наполеон с 600-тысячным войском, составленным из армий разных стран, без объявления войны вступил на российскую землю. Командующий 1-й Западной русской армией ген.

Барклай де Толли, понимая, что 200 тысяч русских воинов не в силах сдержать натиск такого врага, принял решение отходить вглубь страны, проводя арьергардные бои под Витебском и в Смоленске. Армия Наполеона понесла ощутимые потери. Однако под давлением дворянского недовольства таким маневром, Император Александр I поставил во главе армии М.И. Кутузова.

Но и Кутузов как опытный полководец продолжил тактику отступления. В военном отношении подобная тактика применялась не раз в истории войн и не считалась позорной, особенно, если было куда отступать.

Обратите внимание

Но… не для русских того времени. И Император, и армия, и народ требовали решающего сражения, тем более, что враг подошел к Москве. Все слои населения, понимая, что Господь за великие наши грехи послал на страну француза, объединились в патриотическом порыве, желая очиститься в покаянии-битве.

Кутузов, уступив такому общему настроению (вопреки своим стратегическим планам), согласился на генеральное сражение перед Москвой, которое произошло 26 августа в районе села Бородино (110 км к западу от Москвы).

Армия Наполеона в битве имела 135 тысяч солдат при 587 пушках, русская регулярная армия – около 120 тысяч воинов при 640 пушках, а также до 10 тысяч казаков для неожиданных атак на неприятельские фланги (в нашем тылу находилось еще около 20 тысяч человек необученного ополчения, которые в самой битве не участвовали).

Бои начались еще накануне, 24 августа, у деревни Шевардино, где русские передовые отряды задержали продвижение наполеоновской армии, дав основным силам создать укрепления на Бородинском поле.

Сражение началось в праздник Сретения Владимірской иконы Божией Матери. В этот день 26 августа св. икона Владимірская была обнесена вокруг Белого города, Китай-города и стен кремлевских вместе с Её иконами Иверской и Смоленской.

Смоленская икона также прибыла на поле боя, где накануне вся армия долгой чередой шла Ей на поклонение. Сознавая свои грехи, русские испрашивали Её защиты и полагались на Божию волю… Для битвы солдаты надевали чистые рубахи, готовясь принять смерть.

Офицеры шли в бой в парадных мундирах, при всех орденах.

Поразительная готовность к самопожертвованию, как и у предков в Куликовской битве, была очевидна и в нижних чинах, и у блестящих аристократов (так, генерал Барклай де Толли сражался в первых рядах в самых опасных местах, сознательно ища смерти, и лишь чудом остался жив), и у военного духовенства, которые будто совершали совместное священнодействие.

Для французов же это было очередное завоевательное сражение, каких уже насчитывалось многие десятки по всей Европе. На рассвете 26 августа Наполеон двинул войска в атаку.

Важно

Сражение отличалось чрезвычайным ожесточением и кровопролитием, схватки шли за каждое укрепление, переходившее из рук в руки. Ценой огромных потерь французы кратковременно потеснили русские войска, но решающего успеха не получили.

По состоянию на 18 часов русская армия по-прежнему прочно располагалась на бородинской позиции. Наполеон, как правило, вводил в сражение гвардию в самый последний момент, когда победа была подготовлена другими его войсками и когда нужно было нанести по неприятелю последний удар.

Однако, оценивая обстановку к концу Бородинского сражения, Наполеон не видел признаков победы, поэтому не использовал своего решающего резерва. Вечером французы были вынуждены отойти на исходные позиции.

Наполеон, столкнувшийся с невиданной им ранее жертвенной стойкостью противника, был в подавленном и тревожном расположении духа, как о том свидетельствовал его адъютант Арман Коленкур.

Позже Наполеон признал: «Из всех моих сражений самое ужасное то, которое я дал под Москвой.

Французы в нём показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми… Из пятидесяти сражений, мною данных, в битве под Москвой выказано [французами] наиболее доблести и одержан наименьший успех».

Положение после битвы выглядело ничейным. Впрочем, русская армия свою задачу выполнила: противник не прошел дальше и не сломил ее, и даже был этим слегка деморализован в своем высокомерии.

Однако Кутузов, сознавая огромное число русских потерь (более трети армии) и наличие резерва у французов, счел, что возобновление битвы грозит поражением, и в ночь с 26 на 27 августа приказал войскам отойти за Можайск с тем, чтобы сохранить армию для следующих сражений.

Совет

Бородинская битва до сих пор остается самой кровопролитной в истории европейских войн. На главном монументе в память битвы, возведённом в 1839 г.

, указаны следующие потери убитыми и ранеными: у русских – 45 тысяч, у французов – 58 тысяч (на самом деле у французов они скорее составляли около 30-40 тысяч).

Таким образом, Бородинское поле – это огромный жертвенный алтарь с памятными знаками на тех местах, где стояли насмерть русские полки. На нем вдовой погибшего генерала Александра Тучкова Маргаритой Тучковой был основан Спасо-Бородинский женский монастырь.

Поскольку Кутузов отказался от возобновления сражения за Москву и сдал ее, считая более важным сохранить боеспособность армии, у французов эта «битва под Москвой» считается победой, за которую маршал Ней получил титул «князя Московского».

Для русских же территориальное отступление было не принципиально, смысл битвы они видели в ином.

Важно было то, что они смогли оправдаться перед Богом в защите Святой Руси, проявляя необычайные чудеса храбрости; и хотя положили на поле боя почти половину армии и отдали Москву (считая это Господней волей, не подвластной людям), почувствовали себя вновь великим народом, достойным своих славных предков.

Они сразились со всей «цивилизованной Европой», устроившей тут же конюшни в кремлевских соборах, и победили ее не силой, а нравственно. Для Наполеона Бородино было очередной битвой. Для русских – возможность искупить свою вину перед Богом и стать снова единым народом-богоносцем.

На Бородинском поле был предрешен исход Отечественной войны. Поэтому в российской военной и народной традиции Бородинское сражение осталось не как отступление перед неприятелем, а как жертвенный героический подвиг Русского христианского воинства в защите Родины.

«Недаром помнит вся Россия про день Бородина!«.

См. также другие статьи об Отечественной войне 1812 года:

Постоянный адрес страницы: https://rusidea.org/25090804Оставить свой комментарий