Малоизвестный спор тургенева и некрасова

Содержание

От любви до ненависти. Громкие ссоры писателей

Малоизвестный спор тургенева и некрасова

Знаменитая ссора двух писателей едва не закончилась дуэлью, а может быть и закончилась, только это осталось тайной бывших друзей.

Надо сказать, что повод для столь сильной размолвки был ничтожным: во время одного из визитов Ивана Тургенева и Льва Толстогов в имение Афанасия Фета, будущий автор «Войны и мира» высказал свое мнение поводу воспитания дочери Ивана Сергеевича.

Такого оскорбления Тургенев, который к тому же был и старше Толстого аж на 10 лет, стерпеть не смог. Между бывшими приятелями завязалась гневная переписка, в которой и был озвучен вызов на дуэль. К счастью, обошлось без крови, но вслед за этим последовал семнадцатилетний бойкот.

Александр беляев – уникальные факты

Судя по письмам Тургенева, все эти годы он внимательно следил за творчеством младшего коллеги, но шаг навстречу сделал все-таки Толстой. «По своему теперешнему религиозному настроению», — вспоминал Афанасий Фет, — «…он признает, что смиряющийся человек не должен иметь врагов, и в этом смысле написал Тургеневу».

Иван Гончаров и Иван Тургенев: плагиат

Не только Лев Толстой, и сам обладавший вздорным характером, умудрился поссориться с Тургеневым. Флегматичный Иван Гончаров, взявший «Записки охотника» в кругосветное путешествие на фрегате «Паллада», также не нашел общего языка с автором сборника.

Скандал 1860 года был, пожалуй, первым в России громким делом о плагиате. Гончаров обвинил Тургенева в том, что последний украл у него идею будущего романа. Дело в том, что Иван Александрович открыл коллеге по перу замысел произведения, которое только собирался написать.

Каково же было его удивление, когда в «Дворянском гнезде», а позже и в повести «Накануне» он узнал собственных героев.

После знакомства с историей Лизы Калитиной Гончаров лишь тонко намекнул на заимствования:

Однако позже автор «Обломова» потребовал удалить некоторые сцены из «Дворянского гнезда». Чашу терпения мнительного Гончарова переполнил выход повести «Накануне».

Обратите внимание

Усмотрев плагиат и тут, он призвал своего друга-соперника к публичному ответу.

Члены «третейского суда» — Павел Анненков, Александр Дружинин, Степан Дудышкин и Александр Никитенко — обвинения в плагиате отвергли, но этот эпизод навсегда рассорил двух знаменитых писателей.

Максимилиан Волошин и Николай Гумилёв: неразделенная любовь

Ссору Максимилиана Волошина и Николая Гумилёва часто подают как забавное недоразумение. Мол Гумилёв влюбился в литературную мистификацию — испанку Черубину де Габриак, и, не добившись от Волошина знакомства с ней, вызвал несчастного на дуэль.

На самом деле эта история имеет более глубокие корни.

Гумилёв и Волошин были увлечены молодой поэтессой Елизаветой Дмитриевой, которая, при поддержке Максимилиана Александровича, и придумала загадочную Черубину — религиозную красавицу с непростой судьбой, живущую в уединении.

Под испанским псевдонимом стихи Дмитриевой публиковались в журнале «Аполлон». Они сразу очаровали публику, которая мечтала увидеть таинственную незнакомку. Успех был недолгим: Дмитриеву разоблачили в 1910-м, через год после дебюта, что стало серьезным ударом для молодой поэтессы.

История разоблачения разбередила и старые сердечные раны Гумилёва. Поэт снова предложил Дмитриевой руку и сердце, снова получил отказ, наговорил глупостей и поссорился с Волошиным, пытавшимся, видимо, заступиться за Елизавету Дмитриеву. Осенью 1910 года состоялась дуэль, которая, к счастью, обошлась без жертв.

Происшествие попало в газеты, вызвав бурю насмешек. Саша Черный придумал Максу Волошину прозвище Вакс Калошин, которое надолго к нему прилипло.Следствие по поединку велось почти год и постановило: Гумилева, как подавшего повод к дуэли, приговорить к максимальному наказанию — семи дням домашнего ареста, Волошина — к минимальному, одному дню домашнего ареста.

Дуэлянты ещё долго оставались в ссоре и пожали друг другу руку только в 1921 году, незадолго до трагической смерти Николая Гумилева.

Сергей Есенин и Борис Пастернак: творческие разногласия

О драке Сергея Есенина и Бориса Пастернака в редакции журнала «Красная новь» любители литературных сплетен вспоминают часто. Но мало кто говорит о том, что драка была не одна. Современники поэтов рассказывают о том, что знаменитые авторы не любили друг друга настолько, что несколько раз доходили до рукоприкладства.

Впервые это произошло в кафе «Домино». Никто так и не понял, почему молодые люди вдруг озлобились настолько, что готовы были броситься друг на друга, по одной из версий, Есенину страшно не нравились стихи Пастернака. Тогда ситуацию спас молодой поэт Матвей Ройзман.

К сожалению, в «Красной нови» дипломатичного Ройзмана не было, и это дало повод Валентину Катаеву красочно описать драку:

Малоизвестный спор Тургенева и Некрасова

Однажды в 1852 году, между знаменитыми писателями Тургеневым и Некрасовым произошел следующий характерный разговор, перешедший в спор, в котором два приятеля попытались выяснить: где великих писателей больше — в Европе или в России?Стоит отметить, что Тургенев более всех современных ему литераторов был знаком с гениальными произведениями иностранной литературы, прочитав их все в подлиннике. Некрасов это хорош сознавал.«– Да, Россия отстала в цивилизации от Европы, – говорил Тургенев, – разве у нас могут народиться такие великие писатели, как Данте, Шекспир?– И нас Бог не обидел, Тургенев, – заметил Некрасов, – для русских Гоголь – Шекспир.Тургенев снисходительно улыбнулся и произнес:– Хватил, любезный друг, через край! Ты сообрази громадную разницу. Шекспира читают все образованные нации на всем земном шаре уже несколько веков и бесконечно будут читать. Это мировые писатели, а Гоголя будут читать только одни русские, да и то несколько тысяч, а Европа не будет и знать даже о его существовании!Тяжко вздохнув, Тургенев уныло продолжал:– Печальна вообще участь русских писателей, они какие-то отверженники, их существование жалко, кратковременно и бесцветно! Право, обидно; даже какого-нибудь Дюма все европейские нации переводят и читают.– Бог с ней, с этой европейской известностью, для нас важнее, если бы русский народ мог нас читать, – сказал Некрасов.– Завидую твоим скромным желаниям! – ироническим тоном отвечал Тургенев. – Не понимаю даже, как ты не чувствуешь пришибленности, пресмыкания, на которые обречены русские писатели? Ведь мы пишем для какой-то горсточки одних только русских читателей. Впрочем, ты потому не чувствуешь этого, что не видел, какое положение занимают иностранные писатели в каждом цивилизованном государстве. Они считаются передовыми членами образованного общества, а мы? Какие-то парии! Не смеем высказать ни наших мыслей, ни наших порывов души – сейчас нас в кутузку, да и это мы должны считать за милость…Сидишь, пишешь и знаешь заранее, что участь твоего произведения зависит от каких-то бухарцев, закутанных в десяти халатах, в которых они преют и так принюхались к своему вонючему поту, что чуть пахнет на их конусообразные головы свежий воздух, приходят в ярость и, как дикие звери, начинают вырывать куски из твоего сочинения! По-моему, рациональнее было бы поломать все типографские станки, сжечь все бумажные фабрики, а у кого увидят перо в руках, – сажать на кол!.. Нет, только меня и видели; как получу наследство, убегу и строки не напишу для русских читателей. – Это тебе так кажется, а поживешь за границей, так потянет тебя в Россию, – произнес Некрасов, – нас ведь вдохновляет русский народ, русские поля, наши леса; без них, право, нам ничего хорошего не написать.Когда я беседую с русским мужиком, его бесхитростная здравая речь, бескорыстное человеческое чувство к ближнему заставляют меня сознавать, как я развращен перед ним и сердцем, и умом, и краснеешь за свой эгоизм, которым пропитался до мозга костей… Может быть, тебе это кажется диким, но в беседах с образованными людьми у меня не появляется этого сознания! А главное, на русских писателях лежит долг по мере сил и возможности раскрывать читателям позорные картины рабства русского народа.– Я не ожидал именно от тебя, Некрасов, чтобы ты был способен предаваться таким ребяческим иллюзиям.– Это не мои иллюзии, разве не чувствуется это сознание в обществе?– Если и зародилось сознание, так разве в виде атома, которого человеческий глаз различить не может, да и в воздухе, зараженном миазмами, этот атом мгновенно погибнет. Нет – я в душе европеец, мои требования к жизни тоже европейские. Я не намерен покорно ждать участи, когда наступит праздник и мне выпадет жребий быть съеденным на празднике людоедов! Да и квасного патриотизма я не понимаю. При первой возможности убегу без оглядки отсюда, и кончика моего носа не увидите…»Мечта Тургенева сбылась. Одной из миссий его гения было ознакомить Европу с русским художественным творчеством и заинтересовать ее им. С этой целью, например, он постоянно переводил или руководил переводами сочинений Толстого.Цели своей он достиг как нельзя лучше. Он был пионером; теперь почти все лучшие произведения русской литературы (Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Достоевский, Толстой) переведены на иностранные языки, а что может быть важнее для развития взаимной симпатии между народами, как не знакомство с памятниками духа той или другой национальности?Никто, заметим, не был лучше Тургенева приспособлен к этой высокой и трудной задаче. Он по самому существу своего дарования был не только русский, а и европейский, всемирный писатель, каким никогда не будет, например, Гоголь.

Конечно, люди – везде люди, одни и те же страсти их волнуют, одни и те же радости и скорби их посещают.

Но когда Гоголь рисовал свои образы, он их вырывал, так сказать, с корнем из русской жизни и так их и предъявлял читателю.

Тургенев давал своим образам только обстановку русскую, и потому для француза, немца, англичанина представлял двойной интерес: тонко разработанный знакомый общечеловеческий тип на фоне чужой своеобразной обстановки.

http://izbrannoe.com/news/lyudi/ot-lyubvi-do-nenavisti-gromk…

https://moiarussia.ru/maloizvestnii-spor-turgeneva-i-nekraso…

Важно

Понравился наш сайт? Присоединяйтесь или подпишитесь (на почту будут приходить уведомления о новых темах) на наш канал в МирТесен!

Книга Три женщины, три судьбы. Содержание — Иван Тургенев и Николай Некрасов сходство любовных коллизий

Малоизвестный спор тургенева и некрасова

В моей статье речь тоже идет о «поединке», хотя его участники — Григорович и Панаева — оружие в ход не пускали, а Авдотья Яковлевна, даже не ведала, что ее, уже после ее смерти, вызовут «к барьеру». Но — случилось.

Оба мемуариста дали свою версию одних и тех же событий и написали несхожие портреты одних и тех же знаменитых в российской истории персонажей.

Дело исследователя сопоставить их мемуары и постараться из-под наслоений, образованных ошибками памяти, личными пристрастиями и антипатиями, а также сознательными искажениями истины, извлечь кристаллы бывшего на самом деле, что я и попыталась сделать в меру своих сил.

Иван Тургенев и Николай Некрасов сходство любовных коллизий

Бог дал тебе свободу, лиру И женской любящей душой Благословил твой путь земной.

Николай Некрасов «Тургеневу», 21 июля 1856

И вперед — в это темное море — Без обычного страха гляжу…

Николай Некрасов «Ты всегда хороша несравненно», 1847

В Италии, в городе, где я жила, главный городской проспект, необыкновенно длинный и живописный, упирался в море с двух сторон. Мне хочется использовать этот образ для героев моей статьи.

Некрасов и Тургенев — как личности и как творцы — мало друг на друга похожи, каждый из них прошел свой неповторимый путь; однако есть нечто, что выпало на долю им обоим. Море, к которому они подошли с разных сторон, было одно и то же; броситься в его волны было и желанно, и опасно.

Оба испытали мучительное любовное чувство, сродни наваждению, оба любили замужних женщин, любовь и мешала им жить, и давала силы для жизни. Она стимулировала их творчество, но одновременно осознавалась как вериги, зависимость, рабство. Сложный, плохо изученный психологами феномен.

Попробуем хотя бы схематично проследить процесс возникновения и развития любовного чувства у наших героев, отмечая сходные и несхожие моменты на их пути.

1. Несколько предварительных замечаний

В своей статье я буду опираться на биографические факты, почерпнутые, главным образом, из писем Тургенева и Некрасова — друг к другу и к близким людям. Еще один источник информации — художественные произведения, проза Тургенева и стихи Некрасова, хотя по понятным причинам даты создания последних часто сознательно искажались.

Если в случае Тургенева у нас есть, хоть и в небольшом количестве, его письма к Полине Виардо, переведенные на русский язык, то письма Некрасова к Панаевой сожжены и, следовательно, отсутствуют (за исключением одной копии, о чем речь впереди).

Нет в обиходе и писем Авдотьи Панаевой к Некрасову (за исключением двух случайно сохранившихся панаевских писем и одной записки). Письма Панаевой сожжены ею самой и, по ее предсмертной просьбе, дочерью.

Часто буду обращаться к «Воспоминаниям» Авдотьи Панаевой.

Правда, книга эта, при всей ее ценности, отличается не стопроцентной достоверностью, к тому же, уходит от описания взаимоотношений как с Панаевым, так и с Некрасовым.

2. Начало

Совет

Они увидели друг друга и своих будущих возлюбленных примерно в одно и то же время. В «Воспоминаниях» Панаевой сказано, что Некрасова в ее петербургский салон привел Белинский зимой 1842-го года.

В Мемориале[160] Тургенева назван год встречи с Авдотьей Панаевой — 1843, тогда же он встретился с Белинским (вероятно, тоже в панаевском салоне). В записи за тот же год сказано: В ноябре знакомство с Полиной[161].

С тех пор день 1 ноября (в некоторых источниках называется 3 ноября) — дата его первой встречи с Полиной Виардо — был для Тургенева особым. Исследователи относят знакомство Тургенева с Некрасовым к середине 40-х гг.

Однако, в салоне Панаевых они могли увидеть друг друга раньше, начиная с 1842-го года (именно в это время Тургенев прибыл в Петербург после обучения за границей). Вполне вероятно, что тогда же и произошло их знакомство.

Какими тогда были Некрасов и Тургенев?

Вот как описывает Авдотья Панаева свое первое впечатление от Некрасова:

«Некрасов имел вид болезненный и казался на вид гораздо старее своих лет»[162]. Она же передает свое впечатление от Тургенева, только что приехавшего из Берлина и проводившего лето на даче в Павловске: «На музыке, в вокзале, он и Соллогуб резко выделялись в толпе: оба высокого роста и оба со стеклышками в глазу, они с презрительной гримасой смотрели на простых смертных»[163].

А вот портрет Тургенева из письма Федора Достоевского брату (ноябрь 1845): «Поэт, талант, аристократ, красавец, богач, умен, образован, 25 лет (ошибается, на самом деле, 27, — И. Ч.) — я не знаю, в чем природа отказала ему? Наконец: характер неистощимо прямой, прекрасный, выработанный в доброй школе…»[164].

Позднее Достоевский переменит свое мнение о Тургеневе, станет относиться к нему враждебно, но пока начинающий писатель в восхищении от старшего собрата и, в отличие от Панаевой, не видит в нем никакого высокомерия.

Положение наших героев по ряду пунктов сильно отличалось и даже было в чем-то полярным.

Тургенев, хоть и не богач, — наследство он получил лишь со смертью матери, после 1850-го года, но человек с надеждой на богатство, только что вернувшийся из-за границы, получивший великолепное образование, говорящий, как минимум, на пяти европейских языках.

И Некрасов, работяга-труженик, лишенный помощи семьи, зарабатывающий на жизнь литературным трудом, журнальной поденщиной, недоучившийся гимназист, ни одним иностранным языком не владеющий.

Обратите внимание

Тургенев — блестящий красавец, вхожий в салоны, любимец дам, Некрасов — неуверенный в себе «плебей», с дурной наружностью и плохими манерами.

Некрасову в это время двадцать один год, Тургеневу — двадцать четыре. До встречи с «женщиной своей судьбы» каждый из них уже имел за плечами некоторый опыт чувств.

Тургенев. В том же Мемориале за 1842 год есть лаконичная запись: «Я лев». Эта самохарактеристика аукается с записками Панаевой, отмечающей походы Тургенева в дамские салоны и то, как он «во всеуслышанье рассказывал, когда влюблялся или побеждал сердце женщины»[165].

Сам Тургенев, вспоминая то время, себя не жалеет: «Я был предрянной тогда; пошлый фат, да еще с претензиями»[166]. А до этого была романтическая любовь к одной из пяти сестер Бакуниных — Татьяне (другая сестра, Любовь, была невестой Станкевича, Александру любил Белинский).

И одновременно с «идеальной» любовью к Татьяне Бакуниной тянулась связь с деревенской белошвейкой из Спасского Авдотьей Ермолаевной Ивановой, у которой в мае 1842 года рождается дочь Пелагея (Полина).

Девочку Тургенев не оставил: восьмилетнюю, послал в Париж, на воспитание в семью Виардо; Полина номер два забыла русский язык, возненавидела свою «приемную» мать, Тургеневу пришлось взять ее к себе, он жадно искал для нее женихов, мечтая скорее освободиться от тягостной заботы: дочка не любила ни природы, ни собак, ни художества — всего того, что так дорого было отцу.

Некрасов. Личная жизнь Некрасова скрыта от посторонних глаз, подспудна. Есть стихотворное признание самого поэта, говорящее о нежелание делиться своими любовными переживаниями: «Не допускал я никого / В тайник души моей стыдливой».

Догадаться о некоторых фактах некрасовской биографии можно только по его стихам. «Первая» подруга поэта, его «протомуза», чем-то напоминала Панаеву… Об этом сходстве читаем в стихотворении «Зачем насмешливо ревнуешь?» (между 1852 и 1855).

Эпиграмма с продолжением

Малоизвестный спор тургенева и некрасова

Это заметила наблюдательная А.Я.Панаева, чутко отразившая положение Федора Михайловича среди литераторов ее круга: «Застенчивость его прошла; он даже выказывал какую-то задорность, со всеми заводил споры, очевидно, из одного упрямства противоречил другим…

Ошеломленный неожиданным блистательным первым своим шагом на литературном поприще и засыпанный похвалами компетентных людей в литературе, он, как впечатлительный человек, не мог скрыть своей гордости перед другими молодыми литераторами, которые скромно вступили на это поприще с своими произведениями…

И пошли перемывать ему косточки, раздражать его самолюбие уколами в разговорах; особенно на это был мастер Тургенев — он нарочно втягивал в спор Достоевского и доводил его до высшей степени раздражения.

Важно

Тот лез на стену и защищал с азартом иногда нелепые взгляды на вещи, которые сболтнул в горячности, а Тургенев их подхватывал и потешался».

Неудивительно, что Иван Сергеевич предложил хлестнуть строптивца эпиграммой. Дерзкой, саркастической.

Некрасов после некоторого колебания согласился, хотя появлению в печати первого произведения Достоевского способствовал именно он. Тургеневу хотелось стегнуть побольней, с оттяжкой, чтоб рубец в памяти остался.

Некрасов и сам не прочь был посмеяться, но безобидней, проще. Сначала стараниями Тургенева эпиграмма приняла следующий вид:

Рыцарь горестной фигуры!

Достоевский, юный пыщ,

На носу литературы

Ты вскочил, как яркий прыщ.

Хоть ты новый литератор,

Но в восторг уж всех поверг:

Тебя хвалит император,

Уважает Лейхтенберг.

Некрасова обеспокоили личные выпады против Федора Михайловича. Он раскраснелся весь и стал энергично доказывать, что так нельзя, что речь идет не просто о собрате по перу, но о товарище. Да и план вызревал у Некрасова насчет издания собственного журнала, среди авторов которого он хотел видеть Достоевского.

Тургенев — свой человек, от него не нужно было скрывать свои намерения, и Некрасов изложил их со всей прямотой. Подающие такие надежды молодые писатели на дороге не валяются, ими надо дорожить и быть снисходительным к их недостаткам.

В итоге некрасовской настойчивости первое четверостишие претерпело изменения:

Витязь горестной фигуры,

Достоевский, милый пыщ,

На носу литературы

Рдеешь ты, как новый прыщ.

Саркастическое начало ушло как вода в песок, и эпиграмма приняла вполне компанейский вид: ее можно было прочитать в дружеском кругу в присутствии адресата. Однако Тургенев в ту пору — начинающий литератор двадцати восьми лет от роду — был полон задора и юношеской беспечности.

Он ничего не имел против Достоевского, хотелось лишь приструнить его слегка за чрезмерную гордость и предостеречь от поисков благосклонности у сильных мира сего. Уйдя от Некрасова, Иван Сергеевич не позабыл об эпиграмме, в разговоре с приятелем, светским знакомым, щегольнул остроумным словцом, познакомив его с первым, самым ершистым вариантом.

Ну и пошла она гулять в свете, дополняя длинный ряд столь же едких творений. Благодаря эпиграмме отношения с Достоевским дали трещину. Она способствовала окончательной ссоре писателей двадцать лет спустя. Тургенев, как обычно, наезжал время от времени в Спасское-Лутовиново, а преимущественно жил за границей. Достоевский саркастически, как когда-то Иван Сергеевич, изложил все поэту А.

Майкову: «Я посоветовал ему, для удобства, выписать из Парижа телескоп. — Для чего? — спросил он. — Отсюда далеко, — ответил я. — Вы наведите на Россию телескоп и рассматривайте нас».

Приступая к работе над романом «Бесы», Достоевский вознамерился изобразить в нем и Ивана Сергеевича Тургенева, повинного, по его мнению, в отрыве «русского культурного слоя от почвы». Кармазинов получился похож на Тургенева не внешними индивидуальными чертами, а некоторыми общеизвестными фактами биографии писателя.

Совет

Наряду с другими персонажами Кармазинов подвергнут «карнавальному развенчанию» (термин М.М.Бахтина). Ему приписаны автором «скверный крик», «скверный голос», «скверная улыбка». Ну и, разумеется, поступки, провоцирующие бесов на «подвиг».

Достоевский замечает: «Про Кармазинова рассказывали, что он дорожит связями своими с сильными людьми и с обществом высшим чуть не больше души своей. Рассказывали, что он вас встретит, обласкает, прельстит, обворожит своим простодушием, особенно если вы ему почему-нибудь нужны и, уж разумеется, если вы предварительно были ему зарекомендованы.

Но при первом князе, при первой графине, при первом человеке, которого он боится, он почтет священнейшим долгом забыть вас с самым оскорбительным пренебрежением, как щепку, как муху, тут же, когда вы еще не успели от него выйти; он серьезно считает это самым высоким и прекрасным тоном.

Несмотря на полную выдержку и совершенное знание хороших манер, он до того, говорят, самолюбив, до такой истерики, что никак не может скрыть своей авторской раздражительности даже и в тех кругах общества, где мало интересуются литературой. Если же случайно кто-нибудь озадачивал его своим равнодушием, то он обижался болезненно и старался отмстить».

Нельзя не почувствовать заданность, предопределенность подобных строк в романе. Некоторые из них словно бы являются ответом на давнишнюю эпиграмму, перекликаясь с ней по смыслу.

В самом деле, появилось ли бы в «Бесах» сообщение о том, что Кармазинов «дорожит связями своими с сильными людьми и с обществом высшим», если бы два десятилетия с лишним назад не было сказано ничего о похвалах императора Достоевскому? Как аукнулось, так и откликнулось.

Эпиграмма вполне зримо продолжала существовать в отношениях знаменитых писателей. День тот, когда Тургенев с Некрасовым породили ее, будто растянулся во времени на десятилетия.

В 1898 году приложением к журналу «Нива» выходило полное собрание сочинений И.С.Тургенева в двенадцати томах. В девятом томе помещена эпиграмма Достоевскому — самый едкий, «крутой» вариант.

Обратите внимание

Обоих литераторов, друживших в молодости, уже не было в живых, а строки их спорили друг с дружкой, ехидно посмеивались, саркастически улыбались, в чем-то продолжая одна другую, и всем им нашлось место в неспокойном море русской классической литературы.

Тургенев и «Современник». Сотрудничество и разрыв Тургенева с журналом «Современник»

Малоизвестный спор тургенева и некрасова

История журнала «Современник» связана с именем Пушкина. Он покупает права на этот журнал незадолго до смерти — в 1836 году. При жизни Пушкина вышли четыре номера «Современника», который сразу выделился как издание нового типа.

Именно здесь были напечатаны ранние повести Гоголя, подборка стихов молодого Тютчева и многие интереснейшие материалы на различные темы общественно-культурной жизни.

После смерти Пушкина журнал перешел к его наследникам, а издателем его был давний друг поэта Плетнев.

Новую жизнь «Современник» обрел, когда в 1846 году его приобрели в аренду Некрасов и Панаев. Тем самым они осуществили давнюю мечту группы молодых литераторов, получившую название «натуральная школа», вдохновителем и идейным руководителем которой был Белинский.

Одним из активных деятелей «натуральной школы» был Тургенев. Молодым писателям, отстаивавшим принципы реализма и демократизма в литературе, необходим был печатный орган, на страницах которого они могли бы свободно выражать свои позиции. Им и стал теперь журнал «Современник».

Тургенев принял самое непосредственное участие в организации нового журнала.

Первый его номер вышел в 1847 году и подлинным его украшением стал рассказ «Хорь и Калиныч», открывший цикл Тургенева «Записки охотника».

Здесь же публиковались и программные статьи Белинского, указавшие дальнейшие пути развития литературы «гоголевского периода» и определившие лицо «Современника» того времени.

По-разному складывались потом отношения Тургенева с литераторами, входившими в «натуральную школу» и сотрудничавшими на первых порах с журналом «Современник», но неизменным оставалось его отношение к Белинскому.

После смерти Белинского в 1848 году руководство журналом полностью принял на себя Некрасов, а идейные позиции его стали определять статьи критиков революционно-демократического направления Н.Г. Чернышевского и Н. Добролюбова.

Но поначалу в нем продолжали сотрудничество писатели и критики, стоявшие на других позициях, среди которых были И.А. Гончаров, А.В. Дружинин, А.Н. Островский, Л.H. Толстой, Д.В. Григорович.

Благодаря им активно развивался «Современник».

Важно

И Тургенев также активно принимал участие в публикациях этого журнала, хотя с 1847 по 1850 год он безвыездно жил за границей, а в 1852-1853 годах находился в ссылке в имении Спасское-Лутовиново за публикацию в 1852 году некролога на смерть Гоголя. Тургенев назвал его великим человеком, «который своим именем означил эпоху истории в нашей литературе».

Тургенев и «Современник» – их сотрудничество было очень плодотворным.

В этом журнале были опубликованы не только такие рассказы Тургенева как «Муму«, но и повести, определившие начало нового направления его творчества, — «Гамлет Щигровского уезда», «Дневник лишнего человека», «Затишье» и написанные чуть позже «Ася» и «Фауст». В них Иван Сергеевич обратился к проблеме «лишнего человека» в новых общественных условиях. Потом он продолжил ее разработку в жанре романа — в «Рудине» и «Дворянском гнезде». Позицию Ивана Сергеевича определяет отрицательное отношение к бездеятельности дворянской интеллигенции, ее неумению найти свое место в жизни. Такой подход в целом соответствовал позиции Чернышевского и Добролюбова. Тургенев и «Современник» во многом были близки. Повесть «Ася», а потом романы «Рудин» и «Дворянское гнездо» были высоко оценены критиками этого журнала.

Но уже в «Рудине» отношение писателя к герою не было однозначным. Еще более это относится к Лаврецкому из романа «Дворянское гнездо», опубликованного в 1858 году и имевшего огромный успех. Человеком удивительной нравственной чистоты и чуткости предстает в романе Лиза Калитина.

Трагическая история любви Лизы и Лаврецкого составляет поэтическую основу романа, но в ней содержится и его важнейшая мысль. Оба они осознают порочность жизни, построенной за чужой счет, и не могут освободиться от тайного чувства стыда за свое непростительно счастье, что и ведет к разрыву.

В конце романа все же звучат светлые мотивы, связанные с надеждами на новое поколение, которое приветствует герой.

Такой финал был воспринят многими, в том числе и ведущими критиками «Современника», как прощание автора с дворянским периодом, а в молодых героях видели разночинцев  «новых людей».

Но отношение самого писателя к этим «новым людям» было весьма сложным, что показал уже следующий его роман «Накануне», опубликованный в январском номере «Современника» в 1860 году.

Пытаясь найти нового «героя времени», Тургенев обратил свое внимание на историю болгарского революционера Катранова, о судьбе которого он узнал из pукописи, оставленной ему соседом по имению — молодым помещиком Каратеевым.

Эта история и была положена в основу сюжета нового романа, а Катранов стал прототипом его героя — Инсарова.

Совет

Не менее важен и образ Елены Стаховой, натуры поэтичной, любящей, жертвенной, страстно желающей быть полезной и нужной людям. Она олицетворяет собой молодую Россию. Самоотверженность и увлеченность Инсарова так поразили ее, что она не только отправляется с ним в Болгарию, но и после смерти Инсарова продолжает его дело.

Добролюбов откликнулся на роман статьей «Когда же придет настоящий день?», в которой отметил, что в лице Елены вся Россия протягивает руку борцам за свободу. Но главное для критика то, что роман, по его убеждению, показывает близость того дня, когда появятся «русские Инсаровы» и начнут борьбу «с нашими внутренними турками».

Под этими «внутренними турками» Добролюбов понимает не только консерваторов, противников реформ, но и близких Ивану Сергеевичу по духу либералов. Такая трактовка вступила в резкое противоречие с авторской идеей.

В романе Инсаров говорит о единении всех сил Болгарии в борьбе за свободу.

О таком единении, консолидации всех антикрепостнических сил в России и о примирении партий на основе общенациональной идеи мечтал Тургенев, создавая свой роман.

Таким образом, статья Добролюбова не просто противоречит авторскому замыслу, но без промаха бьет в святая святых верований и убеждений Тургенева— «гения меры». Понятно, почему писатель так противился публикации статьи Добролюбова. Он умолял Некрасова не печатать ее, но Некрасов сделал свой выбор в пользу Добролюбова, и статья появилась на страницах журнала «Современник».

И Тургенев решил порвать с журналом, у истоков которого он стоял, сотрудничество с которым длилось 15 лет. Это был и разрыв с давними друзьями и соратниками, объединенными памятью о Белинском. Разрыв назревал давно, многие добролюбовские статьи и рецензии вызывали острый протест со стороны Тургенева.

Так, в рецензии на новое издание собраний сочинений Пушкина Добролюбов приписывал великому поэту, которого боготворил Иван Сергеевич, не только «поверхностность и пристрастность» взглядов, «слабость характера», но и «чрезмерное уважение к штыку».

Подобные выпады не могли не возмущать не только Тургенева, но и многих других писателей, близких «Современнику». Вместе с Тургеневым из журнала ушли Л.Н. Толстой, И.А. Гончаров, А.Н. Островский. Так закончилась целая эпоха не только этого журнала, но и литературно-общественной жизни России.

 Источник: Аристова М.А. Доклады по литературе. 10 класс/ М.А. Аристова. — М.: «Экзамен», 2009

Статьи » А.Ф. Кони. Николай Алексеевич Некрасов

Малоизвестный спор тургенева и некрасова

Анатолий Фёдорович Кони

А.Ф. Кони, Собр. сочинений в 8-ми томах, М., Изд. «Юридическая литература», 1968 г., т. 6.

В основу очерка положен третий раздел «Отрывков из воспоминаний» А. Ф. Кони, напечатанных в «Вестнике Европы» 1908 г. No 5. Текст этого раздела был повторен с незначительными стилистическими исправлениями в составе цикла «Тургенев. — Достоевский. — Некрасов. — Апухтин. — Писемский. — Языков» во втором томе мемуаров А. Ф.

Кони «На жизненном пути» (СПб., 1912; СПб., 1913; М., 1916). К 100-летию со дня рождения поэта воспоминания о Некрасове были существенно переработаны, дополнены и в виде самостоятельного очерка включены в книгу А. Ф. Кони «1821-1921. Некрасов. Достоевский. По личным воспоминаниям» (Пб.

, Кооперативное издательство литераторов и ученых, 1921). В рукописном отделе Института русской литературы сохранился текст очерка из второго тома «На жизненном пути» (СПб., 1912) с правкою автора и корректура очерка из юбилейной книги 1921 года также с авторской правкой (ИРЛИ, ф. 134, оп. 1, ед. хр. 36, лл. 1-8).

Юбилейной книге было предпослано следующее вступление:

«Сочинения выдающихся писателей представляют обыкновенно ценный материал для суждения о их литературных вкусах, о взгляде их на задачи искусства и о их нравственных и общественных идеалах.

Нередко в их измененной внешним образом форме содержатся автобиографические данные, которыми, однако, следует пользоваться с большой осторожностью, ввиду возможности создания себе далекого от действительности представления о личности писателя.

Обратите внимание

В этом последнем отношении хорошим материалом могут служить личные воспоминания, рисующие писателя, так сказать, «живьем», причем иногда какая-нибудь, даже мелкая, подробность из житейских встреч с ним изображает его более ярко, чем длинные рассуждения о нем, почерпнутые из его сочинений.

На моем долгом жизненном пути судьба послала мне личное знакомство с Некрасовым и Достоевским, Львом Толстым и Майковым, Тургеневым и Гончаровым, Писемским, Соловьевым, Апухтиным, Кавелиным и др. Воспоминаниям о двух из них посвящается настоящая книжка, ввиду того, что в настоящем году исполнилось и исполняется 100 лет с рождения Некрасова и Достоевского».

Очерк был перепечатан в пятом (посмертном) томе «На жизненном пути» (Л., 1929). В настоящем издании печатается текст 1921 года с устранением явных опечаток и с рядом исправлений по сохранившейся корректуре.

——

Изображение русского крестьянина в произведениях И.С. Тургенева и Н.А. Некрасова

Малоизвестный спор тургенева и некрасова

Для раскрытия темы можно использовать несколько рассказов из сборника «Записки охотника» И.С.Тургенева и произведения из разных периодов творчества Н.А.

Некрасова: из первого периода — стихотворения «В дороге» (1845), «Забытая деревня» (1855), «Школьник» (1856), «Размышления у парадного подъезда» (1858), «Песня Ерёмушке» (1859); из второго периода — поэмы «Мороз, Красный нос» (1863) и «Железная дорога» (1864); из последнего — поэму «Кому на Руси жить хорошо».

Тема — изображение русского крестьянства — появилась в творчестве Тургенева и Некрасова примерно в одно время — в середине 40-х годов XIX века. Оба писателя выражали в своих произведениях практически одну идею — сочувствие русскому крестьянству и решительное неприятие крепостного права и его пережитков после реформы 1861 года.

Таким образом, можно отметить близость общественно-политических позиций в вышеназванных произведениях обоих авторов.Одновременно идейные позиции Тургенева и Некрасова разнятся. Тургенев демонстрирует сочувствие и уважение к народу; Некрасов — возмущение угнетением и рабским положением крестьянства.

Тургенев выражает в своих рассказах идею о нравственном превосходстве некоторых крепостных над помещиками; Некрасов в своих произведениях идёт дальше и доказывает социальную несправедливость современного общества. Так в художественном творчестве выразилось различие общественных взглядов двух авторов — либерализм Тургенева и революционный демократизм Некрасова.

«Записки охотника» состоят из очерков, объединённых общей антикрепостнической идеей. Антикрепостническое содержание у Тургенева проявляется в высокой оценке нравственных и духовных качеств русского крестьянина.

Тургеневские крестьяне обладают любознательностью (мальчики из рассказа «Бежин луг»), глубоким умом и пониманием прекрасного (Хорь и Калиныч из одноимённого рассказа), талантом (Яшка Турок из рассказа «Певцы»), великодушием (Лукерья из рассказа «Живые мощи»), благородством (Матрёна из рассказа «Петр Петрович Каратаев»), Тургенев показывает, что крепостной гнёт не убил живую душу народа.

Важно

Писатель, однако, не идеализирует крестьян: в «Записках охотника» есть и отрицательные образы крепостных — Виктор из рассказа «Свидание», Софрон из рассказа «Бурмистр».

Крестьяне сравниваются с помещиками: господин Полутыкин оказывается бестолковым хозяином, пустым человеком рядом со своими крепостными Хорем и Калинычем; господин Пеночкин из рассказа «Бурмистр», не заботясь ни о чём, кроме собственных доходов, отдал своих крестьян под власть беспощадного кулака Софрона. Пётр Петрович Каратаев — слабый, нерешительный человек.

Таким образом, Тургенев многосторонне изобразил русское крестьянство, не очерняя и не идеализируя его. При этом отличительной особенностью «Записок охотника» остаётся особый интерес к замечательным народным характерам, может быть и редким, но вполне реальным.Антикрепостническое содержание произведений Некрасова выражается более остро: поэт показывает трагическую судьбу (Груши из стихотворения «В дороге», Дарьи из поэмы «Мороз, Красный нос»), бесправное, унизительное положение крепостного крестьянства (ходоки из стихотворения «Размышления у парадного подъезда»), беспощадную эксплуатацию народа (мужики-строители из поэмы «Железная дорога»). Как и в творчестве Тургенева, в произведениях Некрасова представлены разнообразные герои из крестьян. Рассказывая о деревенском пареньке в стихотворении «Школьник», поэт верит, что именно из народа выйдут новые, яркие таланты и прославят Россию:Не бездарна та природа,Не погиб ещё тот край,Что выводит из народа

Столько славных то и знай…

Кроме покорности и неразвитости (стихотворение «Забытая деревня»), некрасовским крестьянам присущи трудолюбие, сердечность (поэмы «Мороз, Красный нос», «Железная дорога»), мудрость (Яким Нагой из поэмы «Кому на Руси жить хорошо»), чувство собственного достоинства (Матрёна Тимофеевна, Савелий из поэмы «Кому на Руси жить хорошо»),В произведениях двух авторов при всей схожести изображения крестьянства существуют и различия. У Тургенева конфликты крепостных и помещиков скрыты в глубине сюжета, строятся на нравственных противоречиях; у Некрасова ясно и открыто выражается социальная идея о нищете и бесправии народа:Родная земля!Назови мне такую обитель,Я такого угла не видал,Где бы сеятель твой и хранитель,Где бы русский мужик не стонал?

(«Размышления у парадного подъезда»)

Так же открыто воспевает Некрасов сопротивление социальной несправедливости —Необузданную, дикуюК угнетателям враждуИ доверенность великуюК бескорыстному труду. («Песня Ерёмушке»)Тургенев и Некрасов с различных позиций подходят к изображению крестьянства.

Тургенев показывает народ со стороны: крестьяне в «Записках охотника» — это класс, состоящий из отдельных личностей, в которых автор внимательно всматривается, которых с интересом изучает. При таком описании очень важна личность автора-наблюдателя, его мировоззрение, общественные убеждения.

Сквозной образ охотника-рассказчика, наравне с антикрепостнической идеей, скрепляет отдельные рассказы в целостное произведение — «Записки охотника». Охотник — местный помещик, «костомаровский барин» («Живые мощи»), но в нём нет барского пренебрежения и презрения к крестьянам. Ему присущи любовь к природе, любознательность, «чистота и возвышенность нравственного чувства» (В.Г.

Белинский «Взгляд на русскую литературу 1847 г.»).В начале творчества Некрасов также активно использует образ автора-рассказчика, который наблюдает крестьян со стороны и даёт свою оценку услышанному («В дороге»), увиденному («Размышления у парадного подъезда»).

В последнем стихотворении из случайной городской сценки лирический герой создаёт широкое обобщение современной русской жизни; в поэме «Железная дорога» автор-рассказчик объясняет мальчику Ване, кто на самом деле построил Николаевскую железную дорогу и чего стоило это строительство. В поэме «Мороз, Красный нос» автор выражает горячее сочувствие русской крестьянке:Ты с детства со мною знакома.

Совет

Ты вся — воплощённый испуг,Ты вся — вековая истома!Тот сердце в груди не носил,Кто слёз над тобою не лил! (1, III)Но в творчестве Некрасова представлен и другой взгляд на народ — взгляд изнутри, который характерен для фольклора. Суть этого взгляда изнутри раскрыл Гегель: «В народной песне опознаётся не отдельный индивид со своим субъективным своеобразием (…), а общенародное чувство (…

), поскольку индивид (…) не обладает внутренним представлением и чувством, отделённым от нации, её быта и интересов» (Г.Гегель «Лекции по эстетике. Поэзия. Лирическая поэзия»), В поэме «Кому на Руси жить хорошо» образ автора почти исчезает, уступая место рассказчика и наблюдателя самому народу—семи мужикам-правдоискателям и их собеседникам.В заключение можно привести слова В.Г.

Белинского о новаторстве Тургенева в изображении крестьянства: «Он зашёл к народу с такой стороны, с какой до него к нему никто ещё не заходил» («Взгляд на русскую литературу 1847 г.»).

Но после «Записок охотника» крестьянская тема (кроме рассказа «Муму») уходит из творчества Тургенева; Некрасов, к творчеству которого с полным правом можно отнести те же слова Белинского, остаётся верен народной теме до конца жизни.Следует отметить общие черты в описании крестьян у двух авторов: это уважение, сочувствие народу при реалистическом, то есть разностороннем, его изображении.

Различие двух подходов к описанию народа в русской литературе интересно сформулировано в знаменитой статье Н.Г.Чернышевского «Не начало ли перемены?» (1861). Разбирая в статье рассказы Н.

Успенского, критик особенно высоко оценил их за то, что автор пишет правду о народе «без прикрас», без идеализации, то есть откровенно показывает инертность, неразвитость крестьян, «тупую нескладицу» в мыслях мужиков. Такая суровая правда, по мнению Чернышевского, полезнее народу, чем похвалы, сострадание и умиление, которые выражены, например, в рассказах Тургенева. Справедливо разграничив «доброе» изображение крепостных крестьян до реформы 1861 года и «критическое» изображение народа после 1861года, Чернышевский, кажется, несколько поторопился с оценками: русские до сих пор читают «Записки охотника», а расхваленные критиком рассказы Н.Успенского знают только специалисты. Нет ничего плохого в том, что «Тургенев… в эпоху крепостничества… искал в простом народе больше доброго, чем дурного» (Л.Н. Толстой).

Некрасов в своём творчестве после отмены крепостного права не боялся критически изображать покорность, неразвитость крестьян, наравне с их душевной силой, мудростью, великодушием. В стихах поэт выражал открытый протест против бесправного положения простых людей. Он создал народную по форме и содержанию поэму-эпопею, то есть произведение о народе для народа.

Анализ стихотворения Некрасова Тургеневу прощай

Малоизвестный спор тургенева и некрасова



ТУРГЕНЕВУ Прощай! Завидую тебе —Твоей поездке, не судьбе:Я гордостью, ты знаешь, боленИ не сменяю ни на чьюСудьбу плачевную мою,Хоть очень ею недоволен.Ты счастлив.

Ты воскреснешь вновь;В твоей душе проснется живоВсё, чем терзает прихотливоИ награждает нас любовь, —Пора наград, улыбок ясных,Простых, как молодость, речейНочей таинственных и страстныхИ полных сладкой лени дней!Ты знал ее.

Нет лучшей доли!Живешь легко, глядишь светлей,Не жалко времени и воли,Не стыдно праздности своей,Душа тоскливо вдаль не рветсяИ вся блаженна перед той,Чье сердце ласковое бьетсяОдним биением с тобой.Счастливец! из доступных мируТы наслаждений взять умелВсё, чем прекрасен наш удел:Бог дал тебе свободу, лируИ женской любящей душой

Благословил твой путь земной… 1

1 Печатается по Ст 1873, т. I, ч. 1, с. 139–140.Впервые опубликовано: С, 1856, № 10 (ценз. разр. — 30 сент. 1856 г.), с. 281, без заглавия, с посвящением: «Т-ву» и подписью: «Н. Некрасов».В собрание сочинений впервые включено (с заглавием: «Т……ву»): Ст 1856. Перепечатывалось (с заглавием «-ву») в 1-й части всех последующих прижизненных изданий «Стихотворений».

Автограф не найден.

В Ст 1879 неточно датировано: «1855».
Посвящено И. С. Тургеневу и связано с его проводами за границу, в которых участвовал и Некрасов. Тургенев выехал 21 июля 1856 г. (ПСС, т. X, с. 281, 283).

Время написания стихотворения Устанавливается по дате отъезда Тургенева и публикации в «Современнике».

Обратите внимание

В Ст 1861 Некрасов изменил заглавие, сделав посвящение Тургеневу менее явным, — очевидно, потому, что отношения поэта с Тургеневым к тому времени разладились.

И женской любящей душой… — подразумевается М.-Ф.-П. Виардо (1821–1910), знаменитая французская певица, друг жизни Тургенева.

слушать, скачать аудио стихотворениеТУРГЕНЕВУ Некрасов Н.А.к общему сожалению, пока аудио нет

анализ, сочинение или реферат о стихотворении
ТУРГЕНЕВУ:

Николай Некрасов — Прощай! Завидую тебе ( Тургеневу )

Proshchay! Zaviduyu tebe —Tvoyey poyezdke, ne sudbe:Ya gordostyu, ty znayesh, bolenI ne smenyayu ni na chyuSudbu plachevnuyu moyu,Khot ochen yeyu nedovolen.Ty schastliv.

Ty voskresnesh vnov;V tvoyey dushe prosnetsya zhivoVse, chem terzayet prikhotlivoI nagrazhdayet nas lyubov, —Pora nagrad, ulybok yasnykh,Prostykh, kak molodost, recheyNochey tainstvennykh i strastnykhI polnykh sladkoy leni dney!Ty znal yee.

Net luchshey doli!Zhivesh legko, glyadish svetley,Ne zhalko vremeni i voli,Ne stydno prazdnosti svoyey,Dusha tosklivo vdal ne rvetsyaI vsya blazhenna pered toy,Chye serdtse laskovoye byetsyaOdnim biyeniyem s toboy. Schastlivets! iz dostupnykh miruTy naslazhdeny vzyat umelVse, chem prekrasen nash udel:Bog dal tebe svobodu, liruI zhenskoy lyubyashchey dushoy

Blagoslovil tvoy put zemnoy.

Ghjofq! Pfdble/ nt,t —Ndjtq gjtplrt, yt celm,t:Z ujhljcnm/, ns pyftim.

jktyB yt cvtyz/ yb yf xm/Celm,e gkfxtdye/ vj/,[jnm jxtym t/ ytljdjkty/Ns cxfcnkbd/ Ns djcrhtcytim dyjdm;D ndjtq leit ghjcytncz ;bdjDct, xtv nthpftn ghb[jnkbdjB yfuhf;lftn yfc k/,jdm, —Gjhf yfuhfl, eks,jr zcys[,Ghjcns[, rfr vjkjljcnm, htxtqYjxtq nfbycndtyys[ b cnhfcnys[B gjkys[ ckflrjq ktyb lytq!Ns pyfk tt?// Ytn kexitq ljkb!;bdtim kturj, ukzlbim cdtnktq,Yt ;fkrj dhtvtyb b djkb,Yt cnslyj ghfplyjcnb cdjtq,Leif njcrkbdj dlfkm yt hdtnczB dcz ,kf;tyyf gthtl njq,Xmt cthlwt kfcrjdjt ,mtnczJlybv ,btybtv c nj,jq///Cxfcnkbdtw! bp ljcnegys[ vbheNs yfckf;ltybq dpznm evtkDct, xtv ghtrhfcty yfi eltk:,ju lfk nt,t cdj,jle, kbheB ;tycrjq k/,zotq leijq

,kfujckjdbk ndjq genm ptvyjq///

Стихотворение Некрасова Н.А.
«Тургеневу (Прощай. )»

«Тургеневу (Прощай. )»

Прощай! Завидую тебе — Твоей поездке, не судьбе: Я гордостью, ты знаешь, болен И не сменяю ни на чью Судьбу плачевную мою, Хоть очень ею недоволен. Ты счастлив.

Ты воскреснешь вновь; В твоей душе проснется живо Всё, чем терзает прихотливо И награждает нас любовь,- Пора наград, улыбок ясных, Простых, как молодость, речей Ночей таинственных и страстных И полных сладкой лени дней! Ты знал ее.

Нет лучшей доли! Живешь легко, глядишь светлей, Не жалко времени и воли, Не стыдно праздности своей, Душа тоскливо вдаль не рвется И вся блаженна перед той, Чье сердце ласковое бьется Одним биением с тобой. Счастливец! из доступных миру Ты наслаждений взять умел Всё, чем прекрасен наш удел: Бог дал тебе свободу, лиру И женской любящей душой

Благословил твой путь земной.

Стихотворение Некрасова Н.А. — Тургеневу (Прощай. )

См. также Николай Некрасов — стихи (Некрасов Н. А.) :

Турчанка
Гюльнара, гурия младая! Как много пламени, лучей, Любови, музыки, реч.

Ты всегда хороша несравненно.
Ты всегда хороша несравненно, Но когда я уныл и угрюм, Оживляется так.

Тургеневу (Некрасов)

Прощай! Завидую тебе — Твоей поездке, не судьбе: Я гордостью, ты знаешь, болен И не сменяю ни на чью Судьбу плачевную мою, Хоть очень ею недоволен. Ты счастлив.

Ты воскреснешь вновь; В твоей душе проснется живо Всё, чем терзает прихотливо И награждает нас любовь, — Пора наград, улыбок ясных, Простых, как молодость, речей Ночей таинственных и страстных И полных сладкой лени дней! Ты знал её.

Нет лучшей доли! Живёшь легко, глядишь светлей, Не жалко времени и воли, Не стыдно праздности своей, Душа тоскливо вдаль не рвётся И вся блаженна перед той, Чьё сердце ласковое бьётся Одним биением с тобой… Счастливец! из доступных миру Ты наслаждений взять умел Всё, чем прекрасен наш удел: Бог дал тебе свободу, лиру И женской любящей душой

Благословил твой путь земной…

Послушать стихотворение Некрасова Тургеневу прощай

Темы соседних сочинений

← Тройка↑ НекрасовТы всегда хороша несравненно →

Как поссорились Иван Тургенев и Лев Толстой

Малоизвестный спор тургенева и некрасова

В этом году исполняется 200 лет со дня рождения Ивана Сергеевича Тургенева и 190 лет со дня рождения Льва Николаевича Толстого. Они составляют славу нашей литературы. Но, если бы Толстой пристрелил Тургенева или наоборот, что бы мы изучали в школе и как бы преподносили этот факт? Один великий русский писатель убил другого? А это могло запросто произойти…

Демократические ляжки

«– Сюда пожалуйте, – вполголоса сказал Захар, указывая налево в коридор. – Это полусабля графа Толстого, и они у нас в гостиной ночуют. А Иван Сергеевич в кабинете чай кушают.

В продолжение часа, проведённого мною у Тургенева, – вспоминал Афанасий Фет, с утра пораньше заявившийся на новую петербургскую квартиру Ивана Сергеевича, –  мы говорили вполголоса из боязни разбудить спящего за дверью графа.

– Вот всё время так, – говорил с усмешкой Тургенев. – Вернулся из Севастополя с батареи, остановился у меня и пустился во все тяжкие. Кутежи, цыгане и карты во всю ночь: а затем до двух часов спит как убитый. Старался удерживать его, но теперь махнул рукою».

Впрочем, молодого талантливого графа, отметившегося публикацией трилогии в «Современнике» Некрасова и Панаева, бывший на десять лет старше мэтр оценил вполне – Тургенев первым предугадал гениальность Толстого, но смириться с его ужасным независимым характером … – иногда это было выше сил!

Григорович рассказывал, как Тургенев, раздвинув полы своего короткого пиджака, с заложенными в карманы руками, срываясь в споре с Толстым на фальцет, метался по  квартире Некрасова. Григорович в предупреждение катастрофы решил успокоить сцепившихся: « — Голубчик Толстой, не волнуйтесь! Вы не знаете, как он вас ценит и любит!

– Я не позволю ему, – ответил с раздувающимися ноздрями Толстой, – нечего делать мне назло! Это вот он нарочно теперь ходит взад и вперёд мимо меня и виляет своими демократическими ляжками!»

Важно

Однако они любили общество друг  друга. Любили поговорить «о доблести, о славе, о любви», о Жорж Санд… И в столице, и в деревенской глуши ездили друг к другу в гости. Тем более что поместья их находились поблизости: Спасское-Лутовиново Тургенева и Степановка Фета в Мценском уезде Орловской губернии, Ясная Поляна Толстого – в Тульской.

 «Я вам дам в рожу!»

Тургенев, посетив Степановку, описал её так: «Плоский блин, на блине – шиш, вместо природы – одно пространство». Тем не менее именно сюда в одной коляске приехали они с Толстым  безмятежным утром 26 мая 1861 года. Совершили совместную прогулку в ближайшую рощицу, обменялись новостями, отужинали.

«Всё началось на следующий день, –рассказывал об этом Фет: – Утром в наше обыкновенное время, то есть в 8 часов, гости вышли в столовую, в которой жена моя занимала верхний конец стола за самоваром, а я в ожидании кофея поместился на другом конце. Тургенев сел по правую руку хозяйки, а Толстой по левую.

Зная важность, которую в это время Тургенев придавал воспитанию своей дочери, жена моя спросила его, доволен ли он своей английской гувернанткой».

 Тут надо заметить, что о существовании дочери Тургенев узнал, когда приехал на родину из заграницы, – девочке уже исполнилось восемь лет. Плод ранней любви молодого барина и хорошенькой белошвейки – Пелагея жила бастардом при Валентине Петровне, грозной матери Ивана Сергеевича, и о знаменитом отце разве что догадывалась.

Надо ли удивляться, что Пелагея тут же была переименована отцом в Полину. Тургенев был тогда страстно влюблён в оперную диву Полину Виардо, и именно ей в июле 1850 года написал: «Скажу Вам, что я нашёл здесь, — догадайтесь что? — свою дочь восьми лет, разительно на меня похожую. Глядя на это бедное маленькое создание, я почувствовал свои обязанности к ней.

И я их выполню — она никогда не узнает нищеты. Я устрою её жизнь как можно лучше». 

Когда разговор за столом Фета коснулся его дочери, Тургенев оживился и «стал изливаться в похвалах гувернантке и, между прочим, рассказал, что гувернантка с английской пунктуальностью просила определить сумму, которою его дочь может располагать для благотворительных целей.

— Теперь, — сказал Тургенев, — англичанка требует, чтобы моя дочь забирала на руки худую одежду бедняков и, собственноручно вычинив оную, возвращала по принадлежности. — И это вы считаете хорошим? — спросил Толстой. — Конечно, это сближает благотворительницу с насущною нуждой.

— А я считаю, что разряженная девушка, держащая на коленях грязные и зловонные лохмотья, играет неискреннюю, театральную сцену. (Сам-то Лев Николаевич не считал зазорным косить с крестьянами, обливаясь потом, и тачать сапоги в свободное от писательство время. – прим. И.К.).

— Я вас прошу этого не говорить! — воскликнул Тургенев с раздувающимися ноздрями. — Отчего же мне не говорить того, в чём я убеждён? — отвечал Толстой».

Иван Сергеевич смириться с этим не смог: «Я рассердился, но заметил ему ещё довольно сдержанно: «Во-первых, почём вы знаете, что моя дочь такая, а во-вторых, если вы и думаете об ней дурно, вы всё-таки не должны бы были так говорить при мне». А он что же выговорил! «Если бы, – говорит, – она была ваша законная дочь, вы бы её иначе воспитывали!» Тут уж я света не взвидел, сказал ему что-то вроде того, что размозжу ему голову, хлопнул дверью и выбежал вон из комнаты» (запись Н. А. Островской).

Совет

Это развитие событий со слов Л. Н. Толстогопозже подтвердила и Софья Андреевна Толстая. «Тургенев рассердился и вдруг сказал: «А если вы будете так говорить, я вам дам в рожу».

В передаче Фета эта мизансцена выглядит приличнее: «Не успел я крикнуть Тургеневу: «Перестаньте!» — как, бледный от злобы, он сказал: «Так я вас заставлю молчать оскорблением». С этими словами он вскочил из-за стола и, схватившись руками за голову, взволнованно зашагал в другую комнату.

Через секунду он вернулся к нам, – вспоминал Фет, – и сказал, обращаясь к жене моей: «Ради бога, извините мой безобразный поступок, в котором я глубоко раскаиваюсь». С этим вместе он снова ушёл».

На следующий день Толстой послал нарочного в Спасское с вызовом Тургенева на дуэль, однако не удовлетворился этим и сразу же отправил ещё одно послание, в котором, –вспоминала Софья Андреевна, – сообщал, что «не желает стреляться пошлым образом, т. е. что два литератора приехали с третьим литератором, с пистолетами, и дуэль бы кончилась шампанским, а желает стреляться по-настоящему и просит Тургенева приехать в Богуслав к опушке с ружьями».

Вот так русская, да и мировая литература чуть было не лишились своих шедевров и одного гения… Кого? Офицер Толстой стрелял превосходно, а Тургенев был отличным охотником. Неужели это могло случиться из-за каких-то грязных лохмотьев? Или была иная причина? Из-за чего добрые отношения двух литераторов оборвались, и на семнадцать  лет ледяное молчание сковало их?

Об этом вы узнаете, прочитав в  №5 журнала «Тёмные аллеи» статью доктора исторических наук, потомка семьи Тургеневых Нины Михайловны Молевой.

Ирина Карпенко